— Ты сама доброта.
Она плюхается на кресло и принимается разливать чай по чашкам. Он выглядит совершенно обычным, однако сомневаюсь, что я вообще смогу когда-либо принять пищу или напиток из чьих-то рук. Я подношу чашку к губам и изображаю, что делаю глоток. Тиора пьёт по-настоящему, что всё равно не внушает мне доверия к чаю: какая-нибудь дрянь могла быть заранее нанесена на чашку, например. Или в нём может быть что-то, что опасно лично для меня.
Это история сделала из меня параноика, но хотя бы не превратила в овощ — уже, можно сказать, успех.
— Бери конфетку! — Тиора настойчиво пододвигает ко мне тарелку.
С улыбкой киваю, беру зелёный кругляш и смотрю на эльфийку долгим проникновенным взглядом. Во мне бурлит с трудом подавляемый гнев, и судя по тому, как побледнела Тиора, она видит это в моих глазах.
— Что-то не так, Вилле?
— Я просто думаю, как это несправедливо. Ты старалась, делала конфеты, а я всё съем сама?
На миг она замирает, но затем заливисто хохочет.
— Так ведь я сама могу себе наделать их в любой момент! А ты кусочек ностальгии можешь попробовать только здесь.
Она напряжена, едва не трясётся, и я испытываю удовлетворение, когда вижу её в таком состоянии. Сейчас я близка к ненависти от мысли, сколько раз она скармливала мне дурман, прежде чем он начал действовать. А растения с силой огня? Быть может, и в этот чай добавлена огненная хризантема?
— Глупости, Ти. Я не привыкла есть одна.
Протягиваю её конфету на раскрытой ладони, проникновенно смотрю в глаза. Тиора нервно сглатывает.
— Ну же. Я настаиваю.
— Мне так неловко! Ну кто же ест собственный подарок? Я же не грубиянка!
— Ешь конфету или я запихну её тебе в глотку, — говорю я холодно.
Нет сил больше терпеть эту маску. Тиора вздрагивает, протягивает руку и покорно забирает конфету. В следующий миг, пользуясь тем, что мы находимся по разные стороны стола, она вскакивает, хватает тарелку и в один прыжок оказывается около окна. Распахнув его, она вышвыривает конфеты наружу. Я наблюдаю за этим спектаклем с изогнутой бровью.
— Клянусь здоровьем махарани! Конфетный дождь! — доносится снаружи восторженный голос Веспулы.
Тиора в панике высовывается в окно и тут же отскакивает от него. Снаружи медленно, как на подъёмнике, всплывает Веспула. Полы её шляпы служат импровизированным блюдом для нескольких конфет.
— Ну и дура ты, конечно, — сообщает она эльфийке. — Думаешь, в траве не нашли бы твои конфетки? Что ты вообще пыталась сделать?
Тиора бросается к двери, дёргает ручку, пытается вырваться, но на пороге с дружелюбной улыбкой стоит Руби. Эльфийка пятится назад, но я поднимаюсь с кресла и мягко кладу ей руку на плечо.
Веспула с кряхтением и ругательствами забирается через подоконник. Я невозмутимо беру с её шляпы конфету и настойчиво протягиваю эльфийке.
— Ешь.
Взгляд Тиоры меняется. Это уже не болтушка-хохотушка, а озлобленная бестия. Она смотрит на меня с открытой ненавистью.
— Чтоб ты сдохла, ледышка перемёрзшая! — шипит она, но деваться ей некуда. Она берёт конфету и съедает, затем криво ухмыляется. — И что? Это было дурманное зелье. Я посижу в полусонном бреду, путая явь со сном, а потом приду в себя. Скажу, что перепутала рецепт, потому что Веспула меня расстроила.
Сказав это, Тиора озадаченно хмурится. Сообщать нам о своих планах она явно не собиралась, так что теперь не понимает, с чего вдруг стала такой откровенной. Мы с подругами обмениваемся улыбками.
— Нет, дорогуша, — сообщаю я ласково. — Ты сожрала конфеты правды, приготовленные собственной рукой. А вот теперь мы с тобой поговорим.
Глава 13. Враг из тени
Чуть ли не рычащую Тиору мы приматываем к креслу её же комнатными растениями при помощи магии Веспулы.
— Во избежание избежаний, — ласково говорит колдунья, хлопая эльфийку по щеке. Тат тут же резко поворачивает голову, пытаясь укусить Веспулу за пальцы.
— Какая злобная, — удивляется Руби. — Неужели в ней всегда это таилось? А казалась типичной прилипалой без намёка на собственную личность.
— Как же ты всегда меня бесила, высокомерное драконье отродье! — шипит Тиора. — Как же я радовалась, когда все обсуждали твой позор! Ледяной дракон правильно сделал, что тебя бросил!
— Можно я кину в неё заваркой? — тоном покорной овечки спрашивает Руби.
— Леди травой не кидаются, — качаю головой я.
— Вот именно. Леди драматично кидаются посудой, — подсказывает Веспула. — Держи тарелку, серебряная, не абы что. Такой стукнешь по голове — враз дурочкой станет! — колдунья оценивающе косится на Тиору и со вздохом отставляет тарелку. — Впрочем, ей это уже не грозит.