Мы подскакиваем, заслышав серебристый смех. У камина в простом чёрном платье невозмутимо стоит моя сестра с непривычно убранными наверх волосами. Она словно появилась из ниоткуда! Её не смогли уловить ни интуиция Веспулы, ни чуткий слух Руби, закалённой воительницы, ни даже мои обострённые зельем чувства.
— Как ты сюда проникла? — восклицает Руби. — Тут же защитные чары на всех входах!
— О, мне незачем было сюда проникать, — невинно улыбается сестрица. Она задумчиво проводит пальцем по лепнине на камине. — Вы совершенно игнорируете мой талант оказываться там, где мне нужно. А я-то была внутри с самого начала и слышала каждое слово вашего прекрасного плана.
Во время драконьих войн мы с Винсентом получили немало громких титулов, а наша младшая сестра была слишком юна, чтобы участвовать в боях. Да и после не показывала себя мощным воином или искусным магом. Тем не менее, прозвище у неё было: Лисанну скромно величали «снежной змейкой» за хитрость, юркость и ловкость.
Но вот таланта проникать в комнаты и затаиваться, словно она соткана из тумана, я никогда в ней не замечала. Когда моя милая сестра с лёгкой хитринкой в глазах превратилась в настоящую подлую змею с умениями профессионального соглядатая? Она кажется скользкой, подлой, самодовольной — эпитеты, что никогда никто бы не произнёс в адрес Лисанны.
Вспоминаю её гибкое тело на Эйване, её ухмылку и слова: «Вилле больше не ледяной дракон». А затем в голове возникает другое воспоминание: две платинового оттенка тонкие косички, которыми мы обменялись в день её двадцатилетия. Клятва ротхен-даар, знак высшего доверия среди валькирий. Я обменялась клятвой с хитрой лисичкой, которая всегда помогала нам с братом найти дипломатические пути решения конфликтов и взмахом ресниц могла заставить любого принять её сторону. А сейчас передо мной стояла коварная волчица. Как ни крути, совершенно разные животные.
Хотя Веспула бы сказала, что перед нами сейчас рыба, как там её?
Простипома.
Я ли упустила что-то, позволяя ей гостить в Ристайле и не приглядывая за своей, как мне казалось, уже взрослой сестрой? Выходит, и решать это мне.
— Достала она меня! — рычит Руби, решительно шагая к Лисанне.
Останавливаю подругу лёгким взмахом руки.
— Нет, Руби. Это наш с Лиссой разговор. Оставьте нас, пожалуйста.
Подруги неуверенно переглядываются, но шага к двери не делают. Лисанна удивлённо вскидывает брови, но затем это выражение быстро сменяется ухмылкой.
— О, ты надеешься уговорить меня забыть услышанное? — спрашивает она с умилением. — Будешь напирать на сестринские чувства?
Она наблюдает за нами, вальяжно облокотившись о кладку камина. Несмотря на численный перевес в нашу пользу, она явно ощущает себя уверенной.
— Ах ты дрянь! — шипит Руби, и от её кожи в воздух взлетают мелкие искры.
Я разворачиваюсь к подругам и заглядываю в глаза сначала Руби, потом Веспуле.
— Нам с сестрой надо поговорить по душам. Наедине. Выяснить всё без утайки, — говорю я вкрадчиво.
Веспула округляет глаза, а я мысленно восторгаюсь ею. Она, безусловно, всё поняла.
— Дайте хоть конфет пару стащу, — говорит она, закатив глаза, и подходит к столу, снимая крышки с оставленных тут с прошлого чаепития сладостей.
Пока Веспула грохочет посудой, Руби тяжёлым взглядом изучает Лисанну, а та отвечает игривой улыбкой.
— Ладно, Вилле, — Руби скрещивает руки на груди. — Надеешься решить проблемы в виде этой выдры разговором — попытайся. Но я буду недалеко.
Веспула нагрузила сладостями аж три тарелочки, и за нехваткой конечностей третью ей пришлось взять в зубы. Она кивает Руби на дверь, и они оставляют меня с сестрой. Я подхожу к камину и активирую магию, чтобы согреть чайник.
— Не составишь мне компанию за чашечкой чая? — спрашиваю через плечо.
Лисанна чуть отходит от камина, её самодовольное выражение лица сменяется на непонимающее, но она всё ещё старается казаться победительницей. Она презрительно хмыкает.
— Ты тянешь время или пытаешься меня задобрить? — спрашивает она.
— Просто хочу, чтобы наш разговор проходил в более приятной атмосфере, — невозмутимо отвечаю я. — Ты же говорила, что ты мне не враг. Так к чему враждебность?
Она с прищуром наблюдает за мной, я же заливаю кипяток в заварочный чайник и приподнимаю уголки губ в подобии вежливой улыбки.
— Садись же. Нам многое нужно обсудить.
Она опускается в кресло, закидывает ногу на ногу и иронично приподнимает брови. Несколько минут мы молчим, изучая друг друга, каждая в своём настроении. Наконец, я разливаю чай по чашкам.