— Хорошо, родной?
— Ладно, мама.
Я бросаюсь к окну, распахивая створки. Ингвар наблюдает за мной, стараясь скрыть страх и непонимание. У него выдержка истинного ледяного дракона.
— Мы пойдём в окно?
— Мы полетим, — поясняю я. — Ты же всегда хотел увидеть меня драконом, правда?
Сын робко улыбается, подходя ближе. Я хватаю маленькую ручонку, а несколько секунд спустя уже сжимаю радостно визжащего ребёнка в мощной драконьей лапе. Это самый ценный груз, что я когда-либо держала.
Взмахиваю крыльями, набирая скорость, как вдруг чувствую мощный удар в бок. Теряю равновесие и падаю прямо на упругие и острые без листьев ветви деревьев, кубарем качусь по саду, вырывая растения с корнями. Рычу от боли и кошусь на виновника моего падения. Это незнакомый огненный дракон, совсем молодой.
Друзья пока разбираются с остальными поборника Лестрейла, помощи ждать неоткуда. Возле дома сверкает серебристая чешуя Райдена — он взял на себя сразу троих нападающих.
Выпускаю сына из лапы, прикрываю собой и подталкиваю носом в сторону фонтана. Он ещё не обрёл драконью форму, так что не может понять, что я говорю ему, пока я в виде дракона, потому приходится общаться так.
Сын отбегает в указанную сторону, а огненный дракон набрасывается на меня. Я успеваю повернуть голову и закрыться от пламени льдом. Я сильнее и крупнее, но незнакомец достаточно ловок. Впрочем, с ним я справлюсь.
Не успеваю подумать так, как слышу приторное:
— Ингвар, солнышко! Видишь, мама занята, пойдём, я спрячу тебя от этих мерзавцев.
Резко оборачиваюсь и вижу, как сын покорно бежит в сторону сладко улыбающейся Аделаиды.
Мне приходится отвлечься, чтобы отбить атаку огненного дракона, что нацелился мне в горло. Обессиленно рычу, пытаясь вырваться хоть на миг, и в следующую секунду сверху на противника набрасывается небольшая лиловая драконица.
— Отвали от моей сестры! — рычит Лисанна, бесстрашно атакуя противника в три раза крупнее её.
Срываюсь с места, на ходу превращаюсь в человека и перехватываю ладошку сына за секунду до того, как его сцапала бы свекровь.
— Ингвар, — предупреждающе одёргиваю я. — Не стоит идти с бабушкой.
— Но почему? — удивляется он.
— В самом деле! — она всплёскивает руками. — Почему он не может пойти с любимой бабушкой?
— Я объясню тебе потом, — шепчу я торопливо. — Пойдём, нам надо к порталу.
Нервно оглядываясь, чтобы проверить, как там сестра, но Лисса легко дурит голову огненному дракону, оставаясь невредимой. Это больше похоже на порхание бабочки, чем на сражение.
— Я вижу, ты не понимаешь, — произносит Аделаида, возвращая себе моё внимание. — Так позволь я приведу более веский довод.
Оборачиваюсь и вижу, как она поднимает полные руки, а на кончиках её пальцев загораются искры, формируясь в более плотный шар. Она намерена атаковать меня, а я быстро прячу Ингвара себе за спину, готовясь ответить равной по силе магией.
Нет лишних секунд, чтобы перекинуться в дракона, а значит, огненный удар получит моё человеческое тело. Лишь бы магия была достаточно сильной, чтобы отвести атаку этой безумной!
И вот огонь и лёд сталкиваются. Воздух между нами трещит, магия струится, заставляя всё вокруг замерзать и плавиться одновременно, и мне уже страшно от мысли, что будет, когда одна из нас проиграет в этом столкновении. Кажется, всё вокруг взорвётся.
И вдруг мы слышим крик:
— Не трогай маму!
Между нами вырастает тощая фигурка маленького дракона с куцыми, слабыми крылышками. Впрочем, его мало смущает то, что размером он едва ли больше лошади. Он рычит, и я чувствую, как моя ледяная магия перестаёт слушаться меня, перетекая к нему. И судя по озадаченному виду свекрови, то же происходит с её огнём.
Пламя тухнет, снег тает, а мы обе смотрим на Ингвара, чья чешуя отливает серебром и золотом, а глаза смотрят с яростным прищуром. Один глаз подобен янтарю, а второй — искристо-голубой.
— Никто не тронет мою маму! — грозно повторяет он.
— Ингвар, ты… — зачарованно произносит Аделаида, и тянет руку, желая прикоснуться к малышу, будто он святыня.
А затем раздаётся громкий «бум!», и свекровь, закатив глаза, падает на траву.
Перед нами стоит запыхавшаяся Веспула с ножкой стула наперевес. Она нервно сдувает со лба непослушную прядь.
— Юный дракон! — говорит она с укором. — Вы столь похожи на свою мать, даже жизнью рискуете так же бездумно. Я говорила вам не пытаться превращаться!
Превращение обратно не даётся ему легко, но минуты не проходит, как перед нами, виновато потупившись, снова стоит мой сын в привычном для меня виде.