Макс:
«Я его точно убью»
Я:
«Не смей! Пусть живет. Правда, Макс».
Макс:
«Хорошо (соглашаюсь со скрипом). Но если что, я готов, ты знаешь. Давай, приходи в себя и возвращайся из той своей тьмы тараканьей. Ты же наверняка туда навострилась?»
Я:
«Иногда мне кажется, что ты — мой близнец, все-то ты про меня знаешь:) Может, твой отец с моей мамой мутил, а?»
Макс:
«Не приведи Господи — это я про отца, никому такого не пожелаю. Аж пробрало до почек, бррр. Просто я тебя со времен детсадовских горошков хорошо изучил. Обнимаю, Солнцева. Помнишь, как твой дед говорил? Держи хвост пистолетом!»
Последнее сообщение от Макса я уже читала с улыбкой во весь рот. Бариста облегченно выдохнул, когда увидел, что я улыбаюсь.
— Ну все, теперь хоть со спокойной душой вас отпускаю в полет, — он мне широко улыбнулся.
В это время объявили номер моего гейта, и я пошла на посадку немного успокоенная и с ощущением того, что хотя бы на одного мужчину в своей жизни я всегда могу положиться.
Правда, если бы я знала, во что в результате выльется мой поспешный побег, то десять раз бы отмерила и подумала.
Глава 39
В Домодедово я взяла номер-капсулу, чтобы хоть немного отдохнуть в горизонтальном положении. Уснуть я не надеялась, но по крайней мере, полежать и выдохнуть напряжение я могла. Ничего другого не хотелось. Ни шума аэропорта, но кафе, где мне мог попасться очередной сердобольный бариста. Я сейчас ощущала себя оголенным проводом без изоляции. Плеснешь воды — полыхнет. Поэтому время ожидание пересадки я восприняла как дар судьбы. Часа три тишины и спокойствия у меня точно были.
И когда я уже лежала в своей капсуле, то прикидывала дальнейший маршрут. По всему выходило, что мне нужно было сменить три автобуса. В деревне окажусь скорее всего уже ночью. Эх, ладно, где моя не пропадала. Надеюсь, соседи помогут. Балда, не могла взять номер телефона дяди Мирона, попеняла я себе. Дядя Мирон жил по соседству и со своей женой Варварой всегда помогал мне. То дров подкинет, то дымоход у печки прочистит, то вкусные калитки1 от тети Вари принесет. Вспомнила про вкусные пирожки, и рот сразу же наполнился слюной, хотя аппетита не было.
А потом мысли перескочили на Игната. До зуда в пальцах захотелось вернуть его из черного списка в контакты и написать… Все-таки нужно было с ним поговорить. Не делать вот таких поспешных выводов.
«Может, и Стасу еще дашь второй шанс», гаденько поинтересовался внутренний голос. Меня передернуло. Нет, все правильно. Время нас рассудит. А пока не нужны мне никакие мужики. Буду жить одна. В деревне. Печку топить, пирожки есть и на закаты смотреть. И писать книгу про вепсов. Все, как хотел Зверев. Я чуть было не зарычала. Никак он не хотел покидать мои мысли. За такой короткий срок умудрился чуть ли ни въесться под кожу.
Я так увлеклась самоистязанием, что, когда резко зазвенел будильник на телефоне, подскочила от неожиданности. Совершенно незаметно прошло три часа. Так и не поняла, удалось ли мне поспать, я пребывала в какой-то заторможенной прострации. А потом закрутилось: регистрация, ожидание вылета, сам полет…
Питер встретил привычной моросью. Однажды на какой-то из конференции я разговорилась с коллегой из Армении. Она все никак не могла понять, что означает это слово. Пока не приехала к нам и не узнала на собственном опыте, что такое морось. «У нас нет такого понятия. У нас если идет дождь, то или ливень, или просто обычный дождь. Но вот это непонятное нечто, падающее сейчас с неба — точно не дождь. Жидкий воздух? Разжиженный туман?» — «Нет, Лейла, это просто морось», — рассмеялась тогда я.
Зонтика, конечно, у меня не было. Впрочем, он бы и не спас. И пока я спускалась с трапа и шла к автобусу, уже была почти насквозь мокрая.
Весь оставшийся путь прошел мимо каким-то фоном. Я сменила три автобуса, прежде чем оказаться в Винницах. А когда последний автобус остановился напротив Дома культуры, то я осознала, что почти добралась. Осталось совсем немного — дождаться уже другого автобуса до деревни или искать попутку.
Я, кряхтя, выскреблась из автобуса. Кошмар. У меня болело все тело, меня укачало и растрясло так, что я уже была не рада тому, что приехала сюда. Но стоило мне вдохнуть этот воздух, как все сомнения и недовольство отпали. Я огляделась. Уже был вечер, темнело. Народа на улице не было, ну это и было понятно. В такое время все сидят дома вместе с семьей и ужинают. И если я не решу, как добраться до деревни, мне придется искать ночлег и остаться здесь до утра.
— Галка, ты что ли? — услышала я сзади, обернулась и увидела до боли знакомое лицо.
1
Традиционное блюдо карельской, вепсской и северорусской кухни. Небольшие открытые пирожки из ржаного пресного теста с различными начинками.