Натянула голубые джинсы, свою кофточку, расчесала волосы и, захватив сумку, спустилась. В гостиной никого. Я прислушалась к голосам: они доносились из папиного кабинета-библиотеки. Неслыханный случай, чтобы дорогой папуля впустил в свою святая святых незнакомого человека. Либо Андрей сообщил ему что-то невероятное и важное, либо мой папа изменил незыблемым принципам. Я остановилась, чтобы включить мобильник.
Массивная дверь была приоткрыта, и я невольно услышала разговор, точнее, подслушала.
— Смотри, Андрюха, знаю я вас молодых, горячих. Если в отца пошёл, то тем более. Не хочу тебя обидеть, просто один раз услышь и навсегда запомни, больше к этому разговору не вернёмся. Жена и Дарина с Вероникой — моё всё, кем я по-настоящему дорожу. Они составляют смысл и радость моей жизни. Деньги — это отчеканенная свобода, закончатся — ещё начеканю. Способов и вариантов масса, и я не в том возрасте, чтобы о финансах беспокоиться. Зелень, сам знаешь, дело наживное. А вот за девочек моих готов на многое. Ты не подумай, я не тиран, в их личную жизнь особо не лезу. Пусть сами хлебают, что кашеварят. Но если кто серьёзно обидит, боюсь, не стерплю, характер такой. Да что тебе говорить: твой-то отец потемпераментней меня будет. Насколько на расстоянии могу судить, он не изменился, наоборот, укрепился в своих позициях. Иринка всегда говорила, голова у нас дурная. Может, она и права, но я своих принципов не меняю, на том и стою. Обязан был предупредить, чтобы потом чего не вышло, я своих дочерей хорошо знаю, ловко с ума сводят, чертовки. А ты к кому из них приехал?
— Да ладно тебе, Жора, — вмешалась мама. — Ты, Андрюшенька, правда, не обижайся. Просто мы беспокоимся. Дариночке сейчас очень тяжело, период трудный, и ей совершенно ни к чему новые переживания. Если бы не это, не докучали бы такими разговорами, а так… Ты уж за ними приглядывай, а то слетаются всякие стервятники, да и Артур, думаю, попытается вернуть Дарину. Как бы чего не случилось. Я еле отговорила Жору от «ласкового» разговора с ним.
— Я вам обещаю, что не стану причиной разочарования ваших дочерей. А в обиду себя, — Андрей, кажется, усмехнулся, — я уверен, они и сами никому не дадут. Наблюдал уже их лихую систему защиты. Напрасно волнуетесь. Это бедных парней, кто ко двору не пришёлся, защищать надо. Дочки у вас амазонки.
— Это ты верно подметил, уж что есть, то есть! — довольным тоном, который я знала отлично, ответил Андрею папа.
Мило и смешно. Родители всегда хотели оградить нас от любых внешних раздражителей — будь то дворовая собака или соседский мальчишка. Но детство давно прошло, девочки выросли, хотя для них мы остались маленькими дочурками.
Ника застукала меня с поличным, подошла с подносом с тремя чашками кофе.
— Что за игры в разведчиц? Я, конечно, всё понимаю, но тебе не жаль Андрея? Наши «милые ребятки» там до смерти замаринуют его нравоучениями и рекомендациями.
— Фу, напугала. Вечно ты со своими шуточками. Я случайно услышала разговор и задержалась буквально на минутку, телефон включить. Ника, откуда папа его знает? Я ничего понять не могу.
— Сама не в курсе. Так, у меня руки устали поднос держать. Пошли скорее, пока не поздно, а то Андрей вот-вот в окно прыгнет, и пиши пропало мне с вами на халяву в город уехать, а тебе в бильярд поиграть.
Мы зашли внутрь и увидели на лице Андрея облегчение.
— Нет, вы только посмотрите на них. Мы кофе заждались, а они хихикают, — запричитала мама. Она встала с дивана, на котором я в детстве любила валяться с книгой, поправила одну из картин на стене. Было заметно, как мама волновалась, когда забрала у Ники поднос. — Похоже, мы зря с отцом объясняли, что вам сейчас тяжело. Со стороны и не скажешь.
После этой тирады с придыханием она поставила поднос на стол и подала чашки Андрею и папе. Да, мамуля кого хочешь могла научить манерам. Если её слова воспринимать серьёзно, то запросто можно стать кладезем премудростей и целомудренности. Поэтому мы всегда слушали её вполуха, хотя она во многом была примером. После ужасной трагедии с папиными родителями мама многое переосмыслила. Она рассказывала, что уже тогда задумала, а через несколько лет исполнила — стала спонсором в доме малютки. Вошла в попечительский совет, начала делать регулярные пожертвования в храм и потихоньку наполнять дом иконами. Но чаще мы относились к её речам с лёгкой иронией. Андрей быстро выпил кофе и с мольбой в глазах обратился ко мне: