Я получила два дня отгулов плюсом к воскресенью и щедрые премиальные. Меня ценили. Если забыть о скромности, то я не зря ела свой хлеб в компании. За три неполных года работы, два из которых я оттрубила главным экономистом, мы приобрели три нефтебазы, заключили контракты с новыми партнёрами, перепродали втридорога два склада. Процент объёмов продаж увеличился с двадцати до тридцати четырёх. Мне нравился результат. В переводе на денежный эквивалент мы заработали большие суммы. Естественно, я не приписывала заслугу только себе — здесь старалась команда, но моя доля усилий имела внушительный вес. Дара, Дара, всегда и везде…
Генеральный с моим выводом похоже был солидарен. Он не высказал ни единой претензии по работе, хотя добрым дядечкой его не назвать. Если сотрудник забывал, зачем пришёл на службу, то шеф не смотрел на статус: ковёр, кабинет, внушение. Бескомпромиссное. Потом либо по собственному, либо резко заполнять пробелы в трудовой деятельности. Работало безотказно. Я считала такой подход справедливым и эффективным, тем более зарплату здесь платили выше средней по нише. Что касалось моих кровных, то они выросли почти в три раза и превратились в приятную сумму — сто тысяч рублей в месяц. А за сделки, подобные той, что я помогла заключить, ещё и премии «зелёные» получала, неофициально. За нефтебазу мне отстегнули пять штук. Сначала подумала, что произошла ошибка: такие крупные премиальные получила впервые. Пошла к шефу уточнять. Он пригласил присесть.
— Ну что, Дарина Георгиевна, как распорядишься деньгами? Сумма-то приличная. — Он закрыл сейф, протёр полную шею и сел в кресло, расплывшись в нём широкой большезубой улыбкой. — Если бы не ты, не видать мне эту нефтебазу. Не знаю, чем ты напугала Тимура Александровича, что такого наговорила, да и знать не хочу. Он мне звонил. Да, знаешь ли. Расспрашивал. — Шеф смотрел на меня и продолжал улыбаться, перебирая скрещенными в ладонях пальцами. — Давно ли здесь, кто устро-о-ил. Я сначала рассердился, но он, шельмец, поспешил добавить, что согласен на все условия и готов общаться по сделке. Я сперва не поверил такой удаче. А он хмыкнул, говорит, пришлось уступить умной красивой женщине. Вот так. И посмеивается, слышь, будто не он, а мы ему нефтебазу отдали. — Тут и я заулыбалась, вспомнила свиту Тимура Александровича. Шеф продолжал: — Он ещё про приезд криминального авторитета что-то говорил, но я так и не понял, причем тут ты? Дарина Георгиевна, дорогуша, я тебя очень ценю и понимаю, какие объёмы вытянула для этой сделки. Всё вижу и умею благодарить. Если считаешь зарплату не совсем справедливой, готов обсудить.
— Николай Иванович, вы что, я всем довольна. Просто не поняла, что в конверте: сумма удивительная — вот, зашла уточнить. Спасибо, что беспокоитесь о моём кошельке, приятно и необычно. Где ещё шефы так заботятся о подопечных?
— Ты не обобщай. Хороших подопечных если самому не взрастить, встретить непросто. Тут мало хотеть — надо уметь, так что прими, Георгиевна, благодарность, всё справедливо.
— Спасибо, принимаю. Я тоже умею ценить, что имею. В свои двадцать четыре с таким доходом и должностью в вашей компании мне повезло. Постараюсь и дальше не разочаровать. Николай Иванович, могу идти?
— Иди, а насчёт возраста чтобы я больше не слышал. Ты не виновата, что к видной внешности ещё мозги достались. Ровесники либо от синьки, либо от наркоты опускаются. Единицы во время учёбы работают и сразу после института карьерой всерьёз интересуются. Так что можешь безо всяких оговорок гордиться собой. Ты умница. — Я положила конверт в сумочку и встала с кресла, а шеф погрозил пальцем. — И не вздумай увольняться, я ценными кадрами не разбрасываюсь.
— Не дождётесь, — рассмеялась я и вышла.
И вот я вернулась домой. С кучей денег и планами на выходные. До среды на работе велели не появляться, чему я несказанно обрадовалась. Подумала, что добавлю к кубышке ещё пару-тройку зарплат и к следующей зиме куплю машинку. Здорово тратить свои деньги. Хотя, к чему лукавить, получать подарки мне тоже всегда нравилось. Что ж, я могла собой гордиться — по крайней мере, доказала, что профессионально умею не только задницей крутить. Тем более для модели у меня уже был предпенсионный возраст, а в предпринимательстве в самый раз. Поначалу всерьёз не принимали, за что потом платили рублём.