Из темноты в комнате появился силуэт человека. Он опустился с краю на мою постель. Я сфокусировала взгляд и с удивлением узнала Диму.
Он взял меня за руку. Поглаживая, перебирая пальцы, прошептал:
— Не представляешь, как я скучал по тебе.
Мне стало очень спокойно. Я улыбнулась ему пересохшими губами:
— Хорошо, что ты пришёл… Я ждала. А ты настоящий или снишься? — потянулась к нему, — согреешь меня? Холодно…
Дима приподнял меня, как пушинку и усадил на колени. Прижал к себе одной рукой, другой накрывая сверху одеялом. И замер, зарываясь лицом в волосы. Я блаженно уткнулась носом в его плечо. От его футболки пахло дождём и салоном автомобиля. И тем особенным запахом, от которого меня вмиг уносило раньше. Я ощутила пронзительную нежность и счастливое расслабление.
Дима поглаживал меня по волосам, по спине. Стук его сердца отдавался у меня в районе горла. Его руки бродили по моему телу, он то гладил меня, то останавливался на несколько секунд. И продолжал что-то шептать низким глубоким голосом, что-то очень нежное, про бесконечность, про вдвоём, про счастье, про любовь, про то, что мне не будет больно, и я не буду плакать. Вопреки его словам, слёзы опять сами потекли из моих глаз. Я не стеснялась их, не пыталась остановить. Мне было хорошо, очень хорошо в те минуты. И ни о чём не хотелось думать, ничего не хотелось говорить.
Я закрыла глаза и замерла, боясь пошевелиться, чтобы не нарушить эту близость, этот покой.
Не знаю, сколько прошло времени, в комнате стало светлее. Дима дотронулся губами до моего лба и покачал головой. Я уткнулась носом в его шею и с наслаждением прошептала:
— Ты так вкусно пахнешь. Я не могу надышаться тобой.
Отыскала его кисть, сплела в замок наши пальцы. Приподняла лицо и встретилась с его взглядом. Глубоким и любящим. Мой синий водоворот, принимай, я снова твоя. По спине некстати забегали мурашки. Они разрушали состояние блаженной истомы, я невольно возмутилась:
— Когда ты так смотришь на меня, я думаю о неприличном.
Он тихо засмеялся:
— В таком состоянии… Ты же вся горишь.
— Неважно, — я хотела что-то ещё сказать, но мысль убежала, и я пробормотала, — только бы никто не разбудил сейчас.
Я почувствовала, что слабею и засыпаю. Из последних сил я попросила:
— Не уходи. Если я умираю, то лучше рядом с тобой. Люблю тебя.
И отключилась.
Глава 39
Я проснулась в своей постели. Одна.
В окно светило солнце. Сознание было на удивление ясным. Немного болело горло, а в остальном я чувствовала себя терпимо. Хотелось пить и кушать.
Я начала вспоминать. Здесь был Дима? Нет, этого не может быть, он же уехал.
Я присела, голова закружилась.
Тело затекло. Я расправила плечи, лопатки, потянулась руками вверх, опустила их перед собой и замерла от неожиданности.
На моём пальце сверкало кольцо. Такого у меня раньше не было. Тоненькое золотое кольцо со знаком бесконечности, украшенным дорожкой драгоценных камней. Какое оно красивое! Откуда? Я лихорадочно попыталась вспомнить. Но разумного объяснения не находила. Если только… Я подумала о Диме. Опустилась головой на подушку и принюхалась. И ощутила его запах, слабый, еле слышный. В душе всколыхнулась радость. Не приснилось, он приходил ко мне!
Я встала и на слабых ногах направилась на кухню.
Там сидел Виктор и пил чай.
— Ого, ты встала? — он потрогал мой лоб, — ну, наконец, холодная. Ты чего так разболелась, мать? Кофе будешь?
Я кивнула и опустилась на стул:
— Буду кофе, но сначала просто воды. Где Настя? Дети?
— Они пошли в парк погулять.
Мне показалось, что в глазах Виктора мелькнуло виноватое выражение.
— Понятно. Я слышала ночью чей-то голос. Кто-то приходил вчера, или мне показалось? — спросила я осторожно.
— Нет вроде, — Виктор задумался, — Никита был, с Настей приходил, может ты его голос слышала?
— Может, — я попыталась собраться с мыслями.
— Ну, ничего, теперь всё будет хорошо, — Виктор радостно ущипнул меня за щёку, — ты извини, мне сейчас надо бежать, а то Димон сегодня возвращается, я заезжал за документами, надо отчёты подготовить.
— Только сегодня вернётся? — уточнила я.
— Да, самолёт прилетает в три часа дня.
Виктор чмокнул меня в нос, от него пахнуло сладкими женскими духами. Я нахмурилась и упёрлась ладонью в его грудь:
— Не лезь, иди уже, работай.
— Настя сказала, что они вернутся через пару часов, — услышала я из коридора. Дверь захлопнулась.
Я пила кофе и сосредоточенно крутила на пальце кольцо. Значит, это всё-таки был бред или сон, Дима не приходил. Но появление кольца на моей руке — реально странно. Солнечный луч попал на него, камушки засветились. Я залюбовалась. Какое оно чудесное! Может это Настин подарок? Да нет, дороговато для её доходов.
Я вернулась в комнату, нашла свой телефон и набрала номер сестры. Занято.
Сходила в душ, освежилась, умылась и причесалась.
Заканчивая приводить себя в порядок, я услышала, как щёлкнул ключ в замке.
— А я не буду кушать макароны, они скользкие, я их не люблю, — услышала я деловитый голос сына.
— Нет, Саша, макароны надо съесть, чтобы мамочка скорее выздоровела.
— Я тебе не верю, — голос сына дрожал от возмущения, — от макарон не выздоравливают. Ты специально меня заставляешь: ешь макароны, ешь омлет, ешь гречку противную. А мама всё равно болеет и болеет.
— Настя права, Сашок, — я с улыбкой вышла в прихожую, — это очень даже помогло.
Увидев меня, Настя вздрогнула от неожиданности, уронила большой бумажный пакет с продуктами, и с облегчением схватилась за сердце:
— Напугала. Очнулась, наконец?
Дети завизжали и кинулись ко мне с объятиями. Я присела на корточки, чуть не упала от их обнимашек, счастливо засмеялась и обняла обоих одновременно:
— Я тоже скучала, мои дорогие.
— Всё, отстаньте от матери, она ещё слабая, — Настя попыталась разнять нас, — быстро руки мыть, скоро обедать.
— Мамочка, ты выздоровела? Мы скучали. Ты болела, а папа куда-то пропал, — Света нежно заглядывала мне в глаза, — теперь всё будет хорошо?
— Да, дорогая, не сомневайся, — я по очереди поцеловала детей в макушки и направила в сторону ванной.
Мы с сестрой ушли на кухню, начали разбирать продукты. Вдруг Настя резко повернулась ко мне и так сильно сжала меня в объятиях, что я чуть не задохнулась.
— Не представляешь, что я пережила, пока ты болела. Так боялась.
Настя зашмыгала носом.
— Ну, что ты, сестрёнка, всё хорошо, — я растроганно погладила её по спине, — Спасибо тебе, родная моя. Если бы не ты, чтобы было с детьми. Ты — мой ангел-хранитель. Я тебе буду благодарна всю жизнь.
Настя смахнула слёзы и улыбнулась:
— Да что там… Не благодари. Лучше желание моё исполни.
Я с недоумением воззрилась на неё:
— Всё, что в моих силах.
— Я хочу уволиться из детского сада и устроиться к тебе в студию. Найдёшь мне местечко? Рисовать не умею, но может на организационную работу? Спонсор пообещал хорошие зарплаты. И к Никите поближе. Возьмёшь? Олечка, пожалуйста, пожалуйста, возьми.
Настя умоляюще сложила руки.
— Да, конечно, сестрёнка, я буду рада. Я давно хотела организовать игровую комнату, чтобы родители приводили детей не для занятий, а если нужно отлучиться, а ребёнка оставить не с кем. В штат понадобится воспитатель. Раз мы расширяемся, пришла пора это организовать, должность однозначно твоя, — решительно заявила я, — Насть, у меня есть вопрос. Сегодня ночью ты была со мной? Мне кое-что показалось…