Я с трудом приоткрыла глаза, увидела встревоженное лицо сестры и опять отключилась.
— Пусть поспит, ей надо пережить горе, пусть во сне, — последнее, что я услышала, был удаляющийся голос Дмитрия.
А потом мне приснился сон. Я шла по тропинке в тёмном незнакомом месте, вроде как в лесу. Вдруг из-за высокой ели на меня напал кто-то большой и чёрный. Я начала звать на помощь, но в ответ тишина. То страшное существо завалило меня на землю и стало душить. Моё тело ослабло. Не имея сил бороться, я обмякла и приготовилась умереть. На последнем издыхании я сосредоточилась на лице убийцы, оно проявилось постепенно, как из тумана — чудовищем оказался муж.
— Витя, не надо! Что ты делаешь, — задёргалась я, — мне больно, не надо!
— Тихо, всё хорошо, всё хорошо, никто не обидит, это сон, только сон.
Я проснулась в поту и в слезах, дрожа всем телом. Сердце бешено колотилось. Дмитрий был рядом со мной, крепко обнимал и успокаивающе шептал ласковые слова. Я осознала, где нахожусь. Под бархатистый голос, который вернул меня из кошмара, и мирное постукивание часов мне с каждой секундой становилось лучше. Страх постепенно отступал, будто уходил на цыпочках, оставляя после себя облегчение. Дыхание успокоилось. Я почувствовала себя так уютно…
Дима шептал всё медленней и тише, постепенно осталось только тик-так… так-тик.
Дмитрий отпустил меня, встал поодаль. Теперь он выглядел чужим.
— Я шёл мимо. Прости, не подумай о чём-то неприличном, ты кричала во сне, я просто хотел тебя разбудить.
— Нет, что ты, нет, я так и поняла, спасибо тебе, — слишком быстро ответила я. Жар ударил в лицо. Мне стало стыдно, я поняла, что очень хочу хоть ещё на секундочку вернуться в его объятия, в тот уютный кокон, который создал вокруг меня Дима.
Он вышел из комнаты, а я встала, подошла к окну. Сколько же я проспала? Уже ночь… Надеюсь, что Настя накормила и уложила детей.
Вдруг под окнами мелькнула тень.
Глава 11
Виктор растерянно смотрел на тёмный экран смартфона. Ольга выглядела такой несчастной во время разговора из студии. Виктору было стыдно, очень стыдно, хотелось ей объяснить. Но пока он не мог ответить иначе.
Лада радостно бросилась ему на шею:
— Какой ты сильный, брутальный, бесценный мой! Правильно ты эту дуру поставил на место! Никак не поймёт, что больше не нужна тебе. Она тебе не даст спокойной жизни, если не расставить все точки. Злобная ревнивая тварь.
— Лада, не говори так о ней, ты не знаешь Олю, — неуверенно заступился за жену Виктор.
— Да знаю я сто тысяч таких Оль: безмозглые наседки, которым только бы мужика держать, не давать ему весело жить. Навысиживают цыплят и возятся с ними. А бедные мужчины не нужны больше. Ты видел, как она меня толкнула?
Да, когда родились дети, у них с женой стало намного меньше времени, чтобы побыть вдвоём. Ольгина мама жила далеко, а его родители никогда не проявляли желания возиться с внуками. Принимали в гости только всей семьёй, шутили, играли, веселились. Но чтобы взять к себе детей на несколько дней — никогда. И постепенно их с Ольгой супружеские отношения стали редкими, осторожными, чтоб никто не услышал, не застукал. Виктор стал чувствовать себя ненужным. Особенно когда дети болели, и Ольга ночами дежурила у их постелей.
И Лада внесла в его жизнь острые эмоции.
Она работала в кафе на первом этаже здания, в котором располагался офис его фирмы. Забегая перед работой за кофе, он обращал внимание на стройную улыбчивую красотку, которая с каждым днём всё ниже расстёгивала пуговички обтягивающей полупрозрачной блузки. Иногда он усаживался за столик, чтобы симпатичная официантка, сексуально покачивая стройными бёдрами, подходила к нему, наклонялась, почти касаясь грудью лица. Как загипнотизированный, Виктор смотрел на кулончик в виде зелёного глаза с чёрным зрачком, который покачивался в ложбинке между грудей. Девушка ловила его взгляд и кокетливо улыбалась. А он смущался и чувствовал себя идиотом.
Официантка завораживающим шёпотом желала ему приятного аппетита и шла к стойке. Виктор провожал её взглядом, не в силах оторваться от соблазнительных форм, и представлял, с каким удовольствием он сейчас схватил бы эту обольстительницу, разложил на столе и лакомился, лакомился…
Он с каждым днём всё больше думал о ней. Она стала сниться ему в эротических снах. Всякую свободную минуту во время рабочего дня он предвкушал, как спустится в кафе и увидит свою сексуальную фантазию. Даже, обнимая жену, он начал представлять на её месте Ладу.
Сентябрь прошлого года выдался очень тёплым. Во второй половине месяца люди ещё не переоделись в куртки, однако вечерами стало холодно. Как-то Виктор задержался после работы. Все уже разошлись. Только в кафе интимно горел огонёк. Виктор садился в машину, когда на крыльцо вышла Лада. Она одёргивала смятую юбку, блузка была расстёгнута наполовину. Девушка начала спускаться со ступенек, подвернула ногу и съехала на попе вниз.
Виктор выскочил из машины и рванул к ней.
— Помочь? — он схватил девушку за локоть, пытаясь поднять. Лада вскинула на него глаза. И Виктор понял, что она пьяна.
— Лада, подожди, ты забыла сумку, — выбежал за ней хозяин кафе Степан, мужчина средних лет и крупной комплекции. Всегда вежливый и приветливый, он с любовью рассказывал посетителям о своей красавице-жене и маленьких детях, будто это может быть кому-то интересно.
Увидев Виктора, Степан стушевался:
— Она сумочку оставила, — сунул ему в руки мягкий кожаный клатч и быстро скрылся в темноте здания.
Виктор понял, что Лада не сможет идти, на улице похолодало. Он взял девушку на руки и понёс к себе в машину.
— Куда тебя отвезти?
Лада попыталась сосредоточиться на его лице:
— А давай поедем к тебе?
— Нет, ко мне нельзя, я женат.
Лада вдруг скуксилась и заныла:
— Он тоже женат. Почему все вокруг женатые? Любят они жён, ага. А сами… Знаешь, он приставал, я не хотела. Меня вот никто не любит.
Виктор обнял девушку:
— Не надо, не плачь. Он изнасиловал тебя? Поедем в полицию?
— Нет, не в полицию. Поехали лучше к тебе! — улыбнулась сквозь слёзы девушка.
— Да нельзя ко мне, — Виктор понял, что сейчас Лада мало что понимает, — где ты живёшь?
— Нет, я не хочу домой. Там так скууучно. Я совсем одна, а я хочу, где люди, — и опять зарыдала, размазывая по щекам тушь плохо слушающимися руками.
Виктор достал платок и начал аккуратно протирать девушке лицо. Она прекратила плакать, замерла, разглядывая его так, будто впервые видит. И неожиданно умоляюще прошептала:
— Пожалуйста, не бросай меня. Я так тебя хочу.
Разгорячённая Лада часто и глубоко дышала, распространяя вокруг еле слышный запах духов с винными нотками. Девушка сбросила блузку с плеч, осталась в ослепительно-белом кружевном бюстгальтере. Глаза Виктора расширились от удивления. Она потянулась к Виктору всем телом:
— Ты меня возбуждаешь. Ты очень сексуальный.
От её слов у Виктора побежали мурашки.
Лада взяла его руки и положила на свою талию, закрыла глаза и застонала:
— Ну, пожалуйста…
Виктор подался вперёд, к её зовущим губам, и выдохнул:
— Ну, ты даёшь…
И не смог сдержаться. Слишком долго он грезил о Ладе. Первый раз они бесстыдно предались страсти в машине перед входом в офис. Виктор не думал, что их кто-то может увидеть. Не думал вообще ни о чём. Он был, как в дурмане.
Когда спало напряжение, Виктор отвёз Ладу по адресу, который она назвала, пообещав ей повторить когда-нибудь.
А сам вернулся домой и очень долго мылся, переживая, что Ольга почувствует запах другой женщины.
На следующий день Виктор не пошёл в кафе. И всю будущую неделю быстро пробегал по лестнице вверх, надеясь, что Лада его не заметит.
Он вспоминал страстную девушку, свои яркие ощущения от запретного секса, в животе всё переворачивалось от возбуждения. Но Виктору было стыдно перед женой, он больше не хотел изменять ей. Поэтому решил, что с этого дня ноги его не будет в том кафе.