— Ее разрушите не вы, а тот, кто решился на предательство, — горько усмехаюсь я.
— Елена Петровна, — вкрадчиво начинает лев Александрович, — я могу понять, когда людьми движет расчет и договоренности. Один согрешил и заплатил, другой — получил моральную компенсация. Но вы устраиваете слежку за мужем, следуя эмоциям, а это скользкая дорожка. Сейчас вы хотите знать правду, а через месяц можете проклинать меня за то, что я все рассказал.
— Нет, клянусь вам! — Лев Александрович нетерпеливо цыкает на меня.
— Подумайте. Вам придется делить дом, детей и даже зубочистки. Возможно, менять образ жизни и круг общения. И все из-за того, что вам захотелось правды. В большинстве случаев, за месяц все проходит, и блудные мужья возвращаются в семьи. Еще раз спрашиваю, зачем вам это все?
Не выдерживаю этой отповеди, нервы и так на пределе. Все вокруг просто сговорились довести меня до ручки.
— Да сколько можно об одном и том же? — с трудом сдерживая слезы ору я. — Я была хорошей женой, и не хочу обвинять себя в случившемся. Это ведь со мной что-то не так, если он решился на такое, правильно? Мой мир для меня уже не такой, поймите же! Не смогу теперь спокойно спать, есть, дышать, буду думать, где он сейчас. Лучше болезненная правда сейчас, чем ложь на всю жизнь.
Я говорю Льву Александровичу все это, злобно выплевывая в трубку слова. Мысли, которые теснились в моей голове, будучи высказанными, обрели форму и плотность. Если раньше внутри меня жили сомнения, то теперь их нет. Я должна знать правду — уверена в этом.
— Елена Петровна… — мне кажется, или в голосе Льва Александровича я слышу нотки сочувствия? — Я помогу вам. Но учтите, если вы не собираетесь разводиться после вскрытия факта измены, то слежка — это чистый мазохизм и посыпание раны солью. Мне не доставляет никакого удовольствия копаться в чужом белье…
— Но вы же этим занимаетесь?
— Ошибаетесь, я восстанавливаю справедливость. Я берусь за такие дела в очень редких случаях, это для меня скорее хобби. Не ждите, что буду сидеть с биноклем, выслеживая вашего благоверного.
— Но как же…
— У меня свои методы, — уходит от ответа Лев. — Предлагаю такой расклад — я нахожу вам доказательства безгрешности вашего супруга или виновности, как пойдет. Вы — находите шесть… Нет, восемь подходящих произведений искусства, для моей инвестиции. Независимо от того, как пойдет расследование.
— Да, я согласна.
— Подождите, это не все. Если эта разовая интрижка, которая ничего не значит, вы об этом не узнаете.
— Но…
— Считайте, это моя прихоть и мужская солидарность. Ваш муж сам себя накажет за ошибку, если это была разовая акция. И вам об этом лучше не знать, изведете и его, и себя. Но, если выяснится, что ваш супруг — конченый кобель, который обижает и унижает вас, то помогу его уничтожить.
— С чего бы вдруг?
— Считайте, у меня свои причины. Будете себя хорошо вести, расскажу за чашечкой вина.
Самоуверенный боров, то есть лев. Я его нанимаю, а он еще ставит условия и сыплет грязными намеками.
— Мне кажется, вы ведете себя не слишком этично для вашей профессии.
Лев Александрович раскатисто смеется:
— Вы можете пожаловаться в профсоюз детективов, если хотите. Я же говорю, частный сыск — это увлечение. Считайте, мне просто приятно помочь такой красивой женщине.
Лев Александрович меня неуловимо напрягает. Такое ощущение, что это он меня нанимает в клиентки, а не я его. У меня нет опыта общения с сыщиками или как их там называют, но, кажется, он переходит все границы.
— Я ответила на ваш вопрос, дайте ответ на мой, — требовательно заявляю я.
— Хм… Удивите меня, давайте!
— Почему я должна вас нанять?
— Да не почему! — Мне пришлось отнести трубку подальше от уха, иначе я оглохла бы от его ора. — Вы не должны меня нанимать, и я отговариваю вас от этого уже час! Обратитесь в фирмы, которые найдете в интернете, — я краснею, в данную секунду я как раз думаю, что зря не обратилась в специализированное агентство. — Только накопав компромат на вашего мужа, эти спецы пойдут к вашему супругу и продадут сведения за сумму гораздо большую, чем вы им пообещали. А вам будут предоставлены неопровержимые доказательства его белизны и пушистости.
Я сижу в шоке и боюсь даже дышать, такой поворот дела не приходил мне в голову.
— Это я вас выбрал, а не вы меня! Если вы свяжетесь со мной, ваш мир точно прежним не будет. Обещаю!
******
Я паркую машину около дома и сижу, вцепившись в руль. Мы договорились со Львом Александровичем, я уверена, что все делаю правильно, но сердце все равно сжато железным обручем. Детектив без профсоюза прав, эмоции — плохой советчик. Но я решила для себя, что выбираю надежду, а не страх. И этот выбор разумен!