— Пятнадцатый этаж, самый комфортный, — говорит моя сопровождающая, нажимая кнопку лифта, — у вас релакс-зона и аквариум на этаже.
Класс, даже рыбки! В другое время, я может быть и порадовалась, но не сейчас.
Консьержка подводит меня к белоснежной двери и ждет, когда я соизволю вставить ключ в замочную скважину. Словно проверяет, что эта мокрая курица с чемоданом действительно заслуживает апартаментов на пятнадцатом этаже с релакс-зоной.
Дверь открывается, а консьержка, убедившись, что все-таки я этого достойна, шипит:
— Хорошего дня. До свидания.
Нервно позвякивая ключами, вхожу в прихожую.
Квартира обставлена неброско, но со вкусом. Не знаю, какому другу Льва Александровича она принадлежит, но здесь точно никто не жил. Белоснежный новенький кухонный гарнитур сияет, будто только приехал с выставки мебели. Полный комплект посуды, которым точно ни разу не пользовались, я обнаружила даже маленькую джеву. В холодильнике нет скоропортящихся продуктов, одни напитки. Зато в шкафчике — в избытке круп, макарон, печенья, кофе, чая.
Мягкий плед на строгом кожаном диване в гостиной, как специально, подвернут, словно в рекламном каталоге, чтобы продемонстрировать качество обивки. На журнальном столике веером разложена подборка глянца.
Пялюсь на огромный плазменный телевизор, к которому почему-то нет пульта, и иду в спальню. Большая бежевая кровать с мягким изголовьем и кучей взбитых пушистых подушек, уютный пуфик под ноги, туалетный столик. Все настолько новое, что, мне кажется, даже хрустит. Выдвигаю ящички — везде пусто.
В большой ванной на полке выставлен арсенал пузырьков, стопкой лежат нежно-голубые полотенца в тон коврику и светильникам.
Чем больше я осматриваю, тем лучше мое настроение. Падаю на кровать, закинув руки за голову и смотрю в потолок. Я поняла, на что похоже мое новое жилище — на гостиничный номер. Очень хороший, гостиничный номер.
Ну что же, это прекрасно. Намного лучше, чем «квартира друга». Меня постепенно отпускает ощущение неудобства. Хозяйничать в чужой квартире я бы не смогла. А здесь спокойно отправляюсь варить кофе и в душ.
Спустя час, я с полотенцем на голове и чашкой кофе в руках, покачиваюсь в кресле-коконе на огромном балконе и наслаждаюсь видом. Я откровенно начинаю получать удовольствие от своего положения, и ничуть не жалею, что сменила курорт на элитную высотку. Проблемы потихоньку отступают, забываю о Марке и даже девочки остаются где-то на периферии сознания. Я все еще мать и жена, даже сотрудник галереи, но очень расслабленный сотрудник. Когда я была одна и позволяла себе делать все, что хочу? Пытаюсь вспомнить, но не могу. Как жаль, что я забыла, как это классно быть просто женщиной на отдыхе.
Вид здесь открывается и правда потрясающий. От шумных трасс дом отделен большим парком, а за лесополосой — кроссворд улиц с вертикалями и горизонталями проспектов.
Привстаю, чтобы разглядеть двор. Надо же, как уютно и эргономично, я видела варианты благоустройства, которые делал Марк, они явно проигрывают тому, что сделали в итоге. Здесь явно поработал высококлассный ландшафтный дизайнер — даже небольшой парк с фонтанами разбит. Беседки утопают в зелени, пешеходные дорожки и лавочки организованы так, что сверху образуют логотип жилого комплекса, забавно придумали… А детская площадка и скалодром приводят меня в полный восторг. Вот бы девчонок сюда!
Открываю окно и высовываюсь чтобы разглядеть то, что расположено под окнами. Но то, что я вижу заставляет меня со всех сил вцепиться в раму, чтобы не рухнуть вниз.
Растерянно сажусь прямо на пол, пытаясь унять дрожь в ногах, несколько секунд прихожу в себя и снова высовываюсь чуть ли не по пояс.
Ошибки быть не может. Я вижу, как за углом дома скрывается Марк с какой-то женщиной.
Откуда он здесь? Он же должен быть на работе?
В висках дико стучит, лоб горит. Срывая полотенце с головы несусь в прихожую и пытаюсь засунуть ноги в лодочки. Они уже высохли и кожа скукожилась, только царапают мне пальцы, но никак не налезают. Чихать на туфли, пойду босиком. Теперь сражаюсь с дверью. Руки дрожат, глаза застилает пелена — почти не вижу замка. Стираю влагу со щек и понимаю, что я плачу. Плевать, что я в халате, с мокрой головой. Плевать, что подумает тупая консьержка. Плевать.