— Нет у нас больше папы, Кира. Нет! — кричит Ульяна. — Он предатель!
— Не говори так! — плача отвечает младшая. И вновь утыкается маме в живот.
— Ну-ка, мои хорошие, не ругайтесь. Вы не так все поняли, взрослые могут скандалить, а вы…
— Бабушка, я все слышала! — запальчиво говорит Ульяна, — Он ушел, сумку собирал.
Указывает на раскрытую сумку у шкафа из которой видно часть вещей Вовы.
— Аня, это правда? — ошарашенно спрашивает.
— Да, — тихо произношу, — мы поругались.
— Он ушел?
— Да.
— Когда и куда? Зачем? Что произошло?
— Мам, он просто устал, хочет пожить отдельно.
— Чего? — гремит из коридора грозный голос отца. —Где мля…этот урод? — осекается, увидев внучек.
Глава 9
— Пап, не нужно, мы уже сами.
— Сами они, сами. Давно? Почему молчала? — строго спрашивает.
Я одна у своих родителей и всегда между нами было взаимопонимание и доверие. Это те, к кому я шла с проблемами и радостями. Они всегда мне очень близки. Но в этот раз, как и в прошлый, год назад, такое…я им сказать не смогла.
Ведь Вова всегда мне говорил, что мы отдельная семья и все наши проблемы нужно решать только вдвоем. Вот и нарешались. Вот и намолчалась я, к чему привело…
Оглядываю обеспокоенное лицо мамы, потом папино — злое и мрачное.
Мама мягче и степеннее папы. А он на то и мужчина, привык решать все вопросы. Нет денег? Он принесет. Сломалась машинка стиральная — он починит, течет кран — он отремонтирует. Достает соседский мальчишка — он с ним поговорит, защитит. Проблемы в школе — папа пойдет и все решит, договорится.
— Эй, Светлячок, нос по ветру, — подбадривающим голосом, — я обещал что сделаю все что могу.
Папа достает из-за пазухи светлый шерстяной мяукающий комочек. Борька мой. В конце сентября я подобрала на улице котенка. Кто-то выкинул на мусорку в коробке. А я шла со школы и услышала тонюсенькое «Мяу». Нашла его и принесла домой. Махонького и очень худого с залепленными больными глазами, торчащими ребрами, сопливым носом. Лечила его, выхаживала. Поила по часам молоком и выводила блох. Борька через месяц окреп и распушился. Шерсть у него заблестела, залоснилась и пропала худоба, глазки очистились.
Он стал моим питомцем о котором я заботилась самостоятельно, в свои десять лет. Я даже лоток сама меняла. А потом, в первый день нового года, котейка мой сильно заболел. Ничего не ел и лежал без игры весь день. Ветеринарные клиники закрыты. А Борька на глазах таял. Плакала я сильно, привязалась к пушистому котенку и не отходила от него ни на минуту. А папа подошел и сказал, что все будет хорошо, посадил кота запазуху и ушел.
На улице минус двадцать, вечерело, а я от окна не отходила, все выжидала и всматривалась в фигуры людей заходящих в подъезд. А когда увидела знакомую шапку и куртку кинулась к двери. В волнении прижала руки к лицу и отсчитывала секунды. Щелчок и папина фигура в дверях.
— Держи, — достает из куртки Борьку, — врач сказал, что отравился он чем то с новогоднего стола.
А у меня слезы градом по щекам и сказать ничего не могу.
— Ну ты что Анют, я же обещал, что все хорошо будет, — устало проговаривает. Наклоняется ко мне и обнимает. — Борька молодцом держался пока ему капельницу капали.— проводит рукой по шерстке кота, — Смотри, уже за палец лапкой цепляется, озорник, — посмеивается папа.
Где он нашел ветеринара я не знаю. Как он его уговорил помочь, в первый день нового года, когда порой не дозвонишься никуда…загадка.
Папа всегда был моей надежной стеной и опорой. Он тот к кому я могла с любой проблемой подойти и он ее решит.
Год назад я смогла скрыть то, что у нас разлад с Вовкой. А в этот раз у меня нет сил выгораживать, отмалчиваться.
— В понедельник.
— И ты молчала? Дочь… — горьким голосом. — Ну я найду его…
— Не нужно пап, он все решил, — устало констатирую факт. — Если он не хочет с нами, — осекаюсь, — со мной жить, то не стоит. Я не хочу так.
Начинаю ходить по залу и заламывать руки на нервах. Все жилы с меня Вова вытянул. Ничего от меня не осталось. Хорошо, что мама девочек на кухню увела. Они и так многое сегодня услышали и увидели.
— Баба у него? — серьезно спрашивает отец.
— Сказал, что нет, — отвечаю бесцветным голосом, остановившись у окна.
Папа подходит ко мне со спины, останавливается рядом, чувствую его изучающий взгляд.
— Да не может мужик просто так собраться и уйти. Куда? К кому? Ему жить негде.
— Пап, он просто ушел и все. Сказал, что ему скучно.
— Не ходи к нему, очень тебя прошу, — поворачиваюсь к отцу, срываюсь, ловлю его за руки, — Я не хочу его держать. Скучно стало ему, пусть.
Папа тут же сгребает меня в объятия, гладит по голове как в детстве и я даю волю слезам. Они просто сами по себе катятся из глаз, чертя мокрые дорожки. Беззвучно и тихо.
Так и стоим. Я, прислонившись к мощной, надежной груди и папины руки, защищающие меня от всего. Дарящие покой и опору.
— Не пойду, — спустя время соглашается. — Но ноги вытирать об тебя не дам. Сколько мы с матерью думали, что не пара он тебе, детдомовский, не семейный и не приученный к труду. Но ты так на него смотрела, рот разинув, уговорила меня мать, лучше бы я ее не слушал.
— И не было бы у нас Ули и Киры, — заключаю.
Папа молчит и не дает никакого ответа. Девочки это самое светлое, что есть в моей жизни. Они держат на плаву и силы дают.
— Мам, ну зачем ты, я бы сама приготовила. — захожу на кухню, как раз в тот момент когда мама выгружает контейнеры с готовой едой на стол.
— Анюта, мы думали, что ты еще болеешь. Вот и принесла я готового. когда тебе этим заниматься? Борщ, картошка с мясом, лапша, запеканка, — перечисляет, выставляя судочки.
А я просто молчу. Опять. Вот сейчас она откроет холодильник и …
Управившись с разбором сумки мама тянет дверцу на себя.
— Аня, — обращается с удивлением, — а почему тут пусто? — смотрит на полочки, потом открывает морозилку. — И тут. Вы чем питаетесь? Где продукты?
— Закончились. — устало отвечаю.
— Две морковки, майонез, кабачковая икра и одна капуста, Аня…
— Я куплю все, мам.
У меня завтра как раз две клиентки на ногти. Нужно найти силы и принять их.
— А деньги? Он оставил вам?
Глава 10
— Анечка, ваши руки творят чудеса, такой дизайн! — восклицает довольная клиентка.
Я на автомате пилю, крашу, сушу, рисую… Ничего нового в моей работе на дому нет. Но, получать похвалу, приятно.
Провожаю женщину и принимаюсь за уборку. Сегодня было три клиентки, в магазине я выходная. Но в моем графике давно нет свободных дней.
Я либо собираю, принимаю заказы, либо пилю. Второе мне нравится гораздо больше в плане «живых» денег. А в первом варианте меня устраивает минимальный контакт с людьми. Разница между работами позволяет мне держать баланс. Я не устаю от общения и всегда ему открыта.
Когда я сидела в декрете с Улькой, то решила сходить выучиться на мастера маникюра, в центре занятости проходили бесплатные обучающие курсы, возможностью которых я воспользовалась. Потом была куча мастер-классов онлайн и обучение у специалистов нашего города за дополнительную плату.
Возможность зарабатывать на дому мне всегда нравилась. Потому что я сама себе хозяйка.
Потом я родила Киру…
Финансовая нагрузка на Вову увеличилась и я ничего другого не придумала, как завести себе вторую работу.
Отдав Киру в сад, я вышла трудиться на склад кондитерского интернет магазина. Принимала заказы, формировала, собирала и отправляла. Работа в общем-то не пыльная. С графиком два через два.
Потихоньку нам удавалось откладывать небольшую сумму, копить на свое жилье.
— Дочь, мы с отцом поговорили и решили, что вам в этой квартире жить. Без нас. — сказала как-то мама. — Поговори с Вовой, продадите его однушку малосемейную, все-равно в ней жить невозможно. А мы с отцом переедем в двушку.