А Волков еще несколько минут смаковал образ неприступной красавицы, что только что была в его номере. В жизни всегда так, что нам хочется больше всего того, что для нас недоступно.
Так и с Волковым, он хотел присвоить себе вещи, которые купить у его владельца было невозможно, и очень хотел женщину, которая все время его «обламывала».
Диана же пыталась в это время привести себя в божеский вид. Убегая из дома, она не захватила с собой ничего. И сейчас на ней были мятые брюки с грязными коленками, второй свежести рубашка, пальто со следами пыли. О том, что уже второй день она не меняет нижнее бельё, ей и вспоминать не хотелось.
Вернись она домой, могла бы переодеться, но там ее ждал муж, с которым она до колик в животе не хотела встречаться. И она позвонила Маше.
— Манюнь, ты дома?
— Ди, ты, вообще, где?
— Манюнь, я в гостинице.
— Ты до сих пор в гостинице? О, мой бог! Приезжай ко мне!
— Еду.
В этот раз Диана решила ничего не усложнять и забрать свою машину со стоянки. До Маши оно добралась без приключений, все приключения начались после.
Машуня уже ждала ее с неизменным тортиком и чаем.
— Привет, рассказывая, во что еще вляпалась, — с порога спросила Маша.
— Ой, Манюня, всего и не перескажешь. А с чего ты решила, что я во что-то вляпалась?
— Так у тебя вся мордочка в красных пятнах, волосы дыбом, а в глазах слезы.
За чаем и поеданием вкусненького Ди рассказала Маше вкратце, что с ней приключилось всего-то за полдня.
— Да, мужик твой знатный сучонок.
— Маш, я хочу съездить до квартиры и собрать свои вещи.
— Не поняла? Ты своему скунсу решила квартиру оставить для утех? — Маша посмотрела на нее, выгнув бровь.
— Я не смогу с ним жить, тем более развод, сама понимаешь.
— Постой, насколько я помню, квартиру тебе купил твой отчим перед свадьбой?
— Да.
— Значит, это имущество, которое при разводе делиться не будет. Тогда с какого хрена ты должна уезжать с квартиры, высели от туда мужа.
— Как? — Диана с удивлением воззрилась на Машу.
— Ди, ты чего, как маленькая, инфантильная девочка. Собрала его шмотки и на лестницу выставила, пусть успевает забрать, а то бомжи разберут. Ай, забыла. Какие бомжи в вашем элитном доме, — и Машуня рукой показала кавычки. — А давай это прямо сейчас и сделаем?
— Машунь, как?
— Ну, что ты заладила, как и как. Обычно! Приехали, барахло его собрали и выставили.
— А вдруг он опять дружков Стасика приведет?
И тут раздался телефонный звонок. На экране высветилось «Мамуля».
— Да, мамочка, — взяла трубку Диана.
— Ди, ты где? Приезжай срочно домой, тут приехала твоя тетя Лена. Пришёл твой муж Боренька, давай к нам дочура, мы мирить вас будем, — тон мамы категоричен.
Приезд тетя Лены, что была сестрой отчима, означал только одно, что сейчас Диане будут промывать мозги. Несмотря на то, что муж Лены Гольдберг был гулящий, на его похоронах она оплакивала смерть с тремя его любовницами, тетка топила за вечную любовь к мужу, нерушимость семейных уз, прочность брака.
Мама кричала в телефон так, что даже Маша слышала весь их разговор. Ди скривилась.
— Надо ехать домой, — скорчив кислую мину, сказала Диана.
— Ди, ну что ведешь себя, как девочка пубертатного возраста. Мама сказала к ноге, Ди бежит к ноге, мама сказала, что с Борей надо мириться, Ди бежит.
Машуня уперла руки в бока, с насмешкой наблюдая, как Диану дергается от одного упоминания, что надо ехать к маме.
— Тебе легко сказать…
— Ди, ты давно уже не девочка, тебе тридцать два года, а ведешь себя подросток, пора уже взрослеть. Если решила, что разводишься, то стой на своем. С чего вдруг престарелые родственницы-кошёлки должны за тебя решать, что тебе делать.
— Машунь, у меня есть, конечно, небольшие свои средства, но в основном нам с мамой деньги перечисляют Гольдберг. Это фонд маминого мужа.
— А ты тут причем. И вообще, Диана, тебе не надоело прожигать свою жизнь. Живешь на деньги своего отчима, не работаешь, никаких увлечений. Кроме отпаривания рубашек своему Бореньке. Ди, жизнь несется мимо! Оглянись!
Ди впала в ступор. Она с удивлением смотрела на Машу.
— Диан, ты в анабиозе!
— Маш, ты чего на меня наехала?
— Я хочу, чтобы ты вынырнула из анабиоза и уже начала жить: бросила своего вечно гуляющего мужа, нашла себе дело, перестала цепляться за своих родственников и слушать их, Ди, начинай жить!
— Машунь, что мне делать?
— Делай то, что хочешь ты сама, а не то, что диктует мама.