Возле крыльца стояла машина скорой помощи с надписью «скорая психиатрическая помощь».
Ей пришлось натянуть пониже шапку и накинуть капюшон. Проскользнув мимо, Диана быстро пошла к воротам больницы. Она не знала этого района. Понимала, что это окраина, места ей были неизвестны.
— Девушка, девушка, — попыталась она догнать мимо проходящего пешехода. — Как отсюда добраться до центра? А метро тут где?
— Метро? Ты чо, тупая, какое тебе метро? — рыкнула на нее девица, явно находящаяся в изрядном подпитии.
Диана побежала дальше, пока не натолкнулась на автобусную остановку. Там старушки ей долго объясняли, как проехать автобусом, потом пересесть и добраться до станции метро.
Легче было бы вызвать такси, но разве на такие копейки она доедет. Диана с ужасом посмотрела на двести рублей, зажатые в её руке.
Она затравленно оглянулась на ворота больницы и побежала дальше по улице.
Пока она добиралась до станции метро, с нее сошло семь потов. Время уходило, с ним уходили силы. Лекарство, что влили ей с утра, заканчивало свое действие, и и энергия, что била не так давно ключом, иссякла. Шатаясь, она купила билет, прошла турникет и села в подошедший поезд. Ей надо было сделать две пересадки, а сил почти не было. Она боялась упасть вновь, вдруг примут за пьяную.
В вагоне метро она почти потеряла сознание, её повело в сторону, и случайный попутчик подхватил её.
— Девушка, девушка, вам плохо? — тряс ее какой-то дедушка.
— Я болею, у меня пневмония, — тихо пробормотала она.
— Ох, ты. Незадача, — пробормотал попутчик. — Голубушка, мне на следующей выходить, давайте вы дойдете со мной, я вас осмотрю.
Она лишь слабо кивнула головой.
На остановке он подхватил её под руку и вывел на перрон. Диана не помнила, как они поднимались по эскалатору, как шли по улице, только запомнила старую пятиэтажку в районе Останкино.
Она пришла в себя только спустя час, а может два. Рядом на стуле лежали вскрытые упаковки ампул и несколько шприцов. Лежала вата и пузырек, от которого пахло спиртом. Мужчина сидел рядом в кресле и дремал. Как только она пошевелилась, он встрепенулся и потер глаза.
— Ну-с, милочка, вы меня напугали, с пневмонией шутки плохи, может быть осложнения, — на носу у мужчины были очки в тонкой оправе, он смотрел на нее через тонкие стекла с заботой и вниманием. — Давайте, я представлюсь, Глеб Георгиевич Лившиц. Я врач терапевт.
— А я, спасенная вами, Диана.
— Уж не Диана ли Спенсер? — улыбнулся доктор. — Не хотелось бы ввязываться в королевские дела.
Диана засмеялась и замахала руками.
— Ах, ну что вы, Глеб Георгиевич, Я Савицкая Диана Львовна, куда мне уж до королевских кровей.
— Ваш отец был Лев Савицкий? Уж не тот ли Лев, что увел у меня Мариночку? — глаза Глеба Георгиевича загорелись.
— Да, маму зовут Марина.
Ох, всплеснул руками доктор: Значит, ко мне попала доченька самой Мариночки?
— Глеб Георгиевич, а можно вас попросить встретиться с моей мамой? — умоляюще посмотрела на него Диана.
— Девочка моя, да я с удовольствием встречусь с моей первой любовью, она меня, наверное, не узнает, я постарел, — и он погладил длинными пальцами поредевшие седые волосы.
— Глеб Георгиевич, только у меня к вам просьба, никто не должен знать, где я.
— Ты странные вещи говоришь, Диана.
И Диане вкратце пришлось описать все, что с ней произошло.
— Теперь вы понимаете, что я не могу просто прийти домой?
— Девочка, я все сделаю в лучшем виде, пиши адрес.
Глава 39
Волков рвал и метал. В кабинете у главного врача были собраны все действующие лица. Из полиции приехал следователь, который не потрудился оторвать мягкое место от стула, хотя ориентировка на Диану была дана. Удалось сбежать от разгневанного Волкова только Елене Гольдберг, говорят же, что психически больные люди часто изобретательны.
— Вот видео с системы наблюдения, — в кабинет вошёл начальник охраны, на стол он положил флешку.
Главный врач воткнул ту в ноутбук. И они с Волковым начали просматривать кадры побега Дианы. Возле дверей стоял и топтался Боря. А на диванчике в приёмной сидела Марина Иосифовна и вытирала слезы. Стелла сидела на стуле, понурившись. Дианы и след простыл.
На видео было видно, как она бежит по лестнице, потом исчезает из поля зрения, и появляется уже в фойе. Переодевается. Теперь было понятно, в чём она ушла.