— Нормально, — отвечаю коротко, и жду, когда перейдет к сути.
— Не люблю больницы, — морщит нос, очевидно вспоминая проведенное время после аварии.
— Их никто не любит.
И молчим. Света какое-то время вздыхает, собирается, мнется, прежде чем сказать:
— Прости, Влад.
Не могу сдержать короткого смешка. Ожидал чего угодно, но только не этого покаянного «прости».
— Смеешься надо мной? — обиженно вскидывает глаза.
— Прости, Свет, но это странно, — пожимаю плечами.
— Я так долго шла к этому шагу, прорабатывала со специалистами, а ты просто рассмеялся?! — взвивается до истеричных нот. Вот теперь узнаю «женушку». А я все ждал, когда слетит эта маска чинности и благочестия!
— А чего ты ждала? — грубо спрашиваю, чуть наклоняясь вперед. — Ты меня посадила, оболгала перед судом, якобы владея информацией. Сделала из меня козла отпущения. Думала, что твое «прости» что-то даст? Не видел тебя двенадцать лет и столько бы предпочел не видеть и дальше! — раздражение и возмущение отдает болью в районе сердца, и я откидываюсь на подушки, заставляя себя успокоиться.
— Владичка, но мне нужно, чтобы ты меня простил! Иначе как очистить мою карму?? Это важно! Пожалуйста-пожалуйста! — и бросается ко мне грудь, заливая все слезами.
С трудом выдерживаю минуту и отодвигаю ее от себя. Прагматичная Света внезапно ударилась в какие-то духовные практики и, похоже, у нее совсем слетела крыша! Это печально!
— Успокойся, — протягиваю ей салфетку. — Я тебя прощаю, иди с миром, женщина.
Она вытирает слезы и расплывается в довольной улыбке. Мой сарказм она не заметила, или не захотела этого делать. Что ж, каждый сходит с ума по-своему. И если ей так комфортно — ради бога!
— Я тогда пойду, ладно? — деловито подхватывает сумку, поправляет прическу. В этом жесте мелькает та Света, которую я знал. — Поправляйся, Владик! Пока!
И уходит счастливая в закат, даже не дождавшись от меня прощальных слов. Ухмыляюсь про себя. Как хорошо, что давно ничего не чувствую к бывшей жене. С такими странностями я бы не смог мириться!
После ухода Светланы, набираю Танюшку. Знаю, что давлю, но ничего поделать с этим не могу. Просто хочу услышать ее голос.
Трубку не берет и это немного напрягает. А вдруг что-то произошло? Гоню дурные мысли прочь, и очень стараюсь не нервничать. Иначе из больницы мне не выбраться.
Заходит Корсиков. Как он сам выразился — на минуточку. И действительно, уходит быстро, взяв с меня пару подписей дл своих отчетов. И перед тем, как он смывается, ловлю за рукав:
— Максим Александрович, ты уж будь добр, поясни Татьяне, как все было. Сними с меня обвинение.
Следователь недовольно хмурится и не торопится с ответом.
— Ты мне задолжал двенадцать лет, — напоминаю.
— Только не надо делать вид, что ты совершенно ни при чем. Все-таки в квартире Татьяны и Юрия оказался не случайно!
— Да, знаю. Но и не убийца, — стою на своем. Самому оправдываться перед Танюшкой неловко, да и как поговорить — если она не приезжает, телефон — не берет. А раз уж следователь бегает по свидетелям, пусть заодно и приоткроет правду.
— Ладно, — Корсиков резко встает со стула. — Но у меня будет встречное требование, — внезапно заявляет. Интересно, он там ничего не попутал? Какие могут требования с его стороны?
— Интересно послушать, — откидываюсь на подушку, продолжая сверлить взглядом следователя.
У нас с ним обоюдная нелюбовь. И если моя к нему вполне обоснованная — Корсиков меня посадил. То в чем причина его ненависти — никак не могу понять.
— Как закончится эта история и суд — уезжай из города. Оставь Таню в покое. Ты достаточно принес этой семье переживаний! — нервничает и раздражается.
И тут до меня доходит! Так вот она, причина! Корсикову самому нужна Таня. Он к ней неровно дышит, а я — мешаю. Теперь все становится понятным.
— Этого пообещать не могу, — качаю головой. — Здесь живут мои родители. Я не могу оставить пожилых предков и сменить место жительства.
Говорю об очевидных вещах, не желая заострять внимание на отношениях с Таней. Пусть Максим Александрович думает, что между нами ничего нет. Хотя это и недалеко от правды. Отношения с Танюшкой больше в моей голове, чем в реальности!
Корсиков уходит, громко шваркнув дверью на прощание. Ему бы нервишки подлечить. Больничная дверь ни в чем не виновата!
Остаток дня предаюсь обычному ничегонеделанию, которое достало.
Пытаюсь питаться правильно, через силу запихивая в себя пюрешки и кашки. Как же хочется мяса! Средней прожарки, чтобы аж сок по пальцам стекал! Желудок тут же голодно отзывается, и я беру с тумбочки обезжиренный йогурт. Когда же закончится эта пытка едой?
Вечерний обход радует добрыми новостями. Мое лечение протекает успешно, организм потихонечку восстанавливается. Осталось перетерпеть немного, и можно будет отправляться домой.
До сна маюсь от скуки. Несколько раз звоню Тане, но ответа не получаю.
Набираю сообщение: «Таня, я тебя люблю». Смотрю на эти строчки и понимаю — не вовремя. Стираю, и отправляю банальное: «Танюш, привет. Перезвони, как освободишься!»
Ожидаемо, она не перезванивает. Да что же изменилось за один день??
Глава 42
Татьяна. Сейчас
Новый день приносит новую «проблему». С утра Ромашка жалуется на боль в горле и ломоту в теле. Наверное, простыл. Оставляю сына с родителями и бегу на работу.
Вместо рабочих задач в голове крутятся посторонние мысли. В основном — о Владе. Его смски полны переживаний и какой-то трогательной заботы. Но, а как же Светлана? Я ведь видела их вдвоем. Какая-то идиотская ситуация!
Мне бы отмахнуться от всего разом и жить дальше, радоваться тому, что имею. Но почему не получается? Снова и снова подстегиваю образ Влада в мыслях, вспоминаю его слова, робкую улыбку…. Может, я схожу с ума? Почему меня к нему так тянет?
Когда Влад в очередной раз за день звонит, решаюсь все-таки поднять трубку.
— Да! — немного резко отвечаю, продолжая параллельно выстукивать на клавиатуре текст, который до этого набирала.
— Танюш, у тебя все хорошо? — вместо приветствия говорит Влад и мне становится неловко, что так долго его «морозила».
— Да-да, просто круговерть дел. Еще и Рома заболел! — выпаливаю в свое оправдание.
— Что с ним? — остро реагирует Влад.
— Ничего страшного, обычная простуда.
— Хорошо. Точнее, не хорошо, но ты поняла, — хрипло смеется, и эти звуки будоражат кровь.
Молчание затягивается, так как я не знаю, что еще сказать, поэтому Влад первым спрашивает:
— Тань, я тебя чем-то обидел? Ты скажи, если что не так…. Просто твое молчание хуже всего на свете. Я… хочу увидеть тебя!
Прикрываю глаза. Хорошо, что никто из коллег меня сейчас не видит. Выпаливаю быстро, пока не передумала, а смелость не покинула меня:
— Я заеду сегодня к тебе. Через… полтора часа, — бросаю взгляд на часы. Щеки покрывает густой румянец. В помещении разом становится душно. Что же со мной творится?!
— Я буду ждать тебя, Танюш. Очень, — шепот Владислава заползает под кожу мурашками. Я сбрасываю вызов и откидываюсь в кресле. Это какое-то сумасшествие!
Я и Влад…. Все так странно! На грани недоверия и какой-то болезненной тяги! Надеюсь, что шаг навстречу не станет ошибкой.
С трудом заставляю себя сконцентрироваться на работе. Полтора часа пролетают как миг, и вот, я уже бегу к машине, а сердце колотиться не от бега, а от предстоящей встречи.
Это ведь всего лишь визит в больницу! А я чувствую себя так, словно иду к мужчине с ночевкой.
Приезжаю довольно поздно. До конца «приемного» времени остается пятнадцать минут. Может, оно и к лучшему! За это время мы не успеем договориться до каких-то откровений. И у меня будет повод сбежать пораньше.
— Таня! — радость Влада настолько искренняя и бурная, что мне становится неудобно. Я ищу поводы к нему не идти, он — считает минуты до встречи.