— Алекс?..
— Ты не подумай, что я в ваши отношения лезу. Просто пытаюсь понять. В последнее время ты значительно усложнил мне задачу. Не соображу, что с тобой творится, Егор. И поэтому не жди от меня безоговорочной поддержки.
— Так ты её видел?
— Видел. Мы виделись сегодня в твоей клинике. Она приезжала навестить сына.
Егор какое-то время молчал.
— Она ничего обо мне не спрашивала?
Дожили. Теперь Егор у него выведывает новости о супруге. У человека, который ещё месяц назад с ней вообще едва ли общался.
— Ничего.
Младший понял, что смысла у него допытываться нет никакого, поэтому перешёл к главному.
— То, как всё получилось… я понимаю, что по всем фронтам облажался. Алекс, я не собирался такой бардак разводить. Просто всё так сложилось… хреново сложилось, понимаешь?
— Говоришь так, будто без тебя тебя женили.
— Да я не перекладываю ответственность на чужие плечи! Я просто… теперь я не знаю, как это всё разгрести.
И звонишь старшему брату, чтобы он помог тебе это сделать?
Наверное, стоило чувствовать себя польщённым безлимитным кредитом доверия, которым он пользовался у младшего брата. Но если честно, всё, о чём Алекс мог сейчас думать, это неожиданная информация от Егора — она съехала из-под одной с ним крыши. Куда?
— Это плохо завуалированная просьба дать тебе какой-нибудь дельный совет?
— Если ты можешь что-нибудь здесь посоветовать…
Даже удивительно, куда подевался весь его гонор, стоило ситуации зайти в кажущийся тупик.
— Знаешь, тебе стоило бы сначала самому хорошенько подумать, как вылезти из этой задницы. Но из самого очевидного… ты не думал о том, чтобы подыскать себе новую ассистентку? Или, может, вообще сменить её на ассистента и порвать с неуставными отношениями? Это если, конечно, ты озаботишься налаживанием отношений с женой.
— Это единственное, о чём я сейчас думаю.
Вот, значит, как… Понять бы ещё, сколько искренности в этом ответе. Понять бы, ради чего — после всех этих разговоров о параноидальных сомнениях и желании поквитаться с женщиной, которая вышла за него замуж якобы из меркантильных соображений.
— Так в чём тогда дело? Выгоняй свою Синицыну и отправляйся с повинной к жене.
Егор замялся:
— В этом вопросе всё куда сложнее и запутаннее, чем ты себе представляешь. Я… долго объяснять.
Захотелось присвистнуть. Очень громко и очень протяжно.
— То есть ты и со своей ассистенткой порвать не планируешь, и жену каким-то образом собираешься удержать? Одной задницей на двух стульях. Не треснешь?
Младший брат молчал, и Алекса это молчание внезапно взбесило.
— Слушай, раз выясняется, что ты не готов ничего объяснить, звонить не стоило. Я ничем тебе с твоими тайнами не помогу. Подумай над решением сам.
— Да и чёрт с тобой! — с неожиданной злостью бросил Егор и отключился.
Как душевно-то поговорили…
Остаток дороги до своего нового жилища Алекс размышлял о случившемся и о том, к каким неутешительным выводам его это приводило.
Егор со страшной силой темнил и темнил до такой степени, что не готов был говорить в открытую даже с ним. Прежде такого никогда не случалось. Даже в самых запутанных и неоднозначных ситуациях Алекс был первым, кто обо всём узнавал. Но времена, очевидно, менялись.
Вот только спешка сейчас невозможна. Что-либо предпринимать имело смысл только после того, как у него на руках появятся результаты обработки добытых сегодня данных.
Потому что эти результаты могли изменить если и не всё, то очень многое.
А сейчас… сейчас всё, чего ему хотелось и что было в его силах, это добраться до душа, а потом — до постели.
Но прежде, по возможности, выяснить, куда могла сбежать его неожиданная сообщница.
Глава 48
Новоприобретённое жильё, невзирая на весь свой безусловный комфорт, встречало его безрадостной тишиной.
Прислуга, закончив уборку, оставила включённой подсветку на кухне и в гостиной. Её мягкий желтоватый свет дарил определённый уют интерьеру, но этого всё же отчаянно не хватало для реального ощущения, будто ты дома.
Алекс плюхнулся на диван, откинулся на мягкую спинку и, прикрыв глаза, помассировал веки. Впервые за этот странный день позволил себя расслабиться, на несколько мгновений отпустить всё и вся, чтобы почувствовать связь с реальностью.
А реальность была такова, что Егору он больше не верил. Нет, он и раньше прекрасно осознавал, что младшенький не стеснялся приврать тут и там, но сейчас… сейчас он не доверял ему в принципе. Ни на грош.
Хреновые ощущения.
Даже в чём-то болезненные. Гадкие. Угнетающие.
Разочаровываться в близкий всегда хуже всего. И бьёт тебя с особенной силой, если это не просто близкий, а родной человек.
И паршивее всего то, что ты не в силах это никак контролировать.
Ты больше не можешь закрывать глаза на его ошибки, и исправить его насильно, только чтобы у тебя от сердца отлегло, тоже не можешь.
Все — взрослые люди. Каждый осознано делает выбор.
Свобода, мать её, воли.
И тут уж точно «я не сторож брату своему»…
Егор сделал свой выбор и ему теперь иметь дело с последствиями своего выбора.
Алекс выпрямился, достал телефон и отыскал в списке контактов нужный номер с лаконичной подписью «Нина».
Неожиданный и странный факт: этот номер значился в его телефоне чёрт знает сколько, но он ни разу его не набирал. Не представлялось случая.
Он нажал кнопку вызова.
Длинные гудки.
Перезванивать несколько раз в надежде на ответ выглядело бы жестом отчаяния с его стороны. Вместо этого он отправил запрос Инге — достать информацию о нынешнем местоположении родственницы и убедиться, что она не ночует сегодня где-нибудь под мостом.
В ожидании ответа от помощницы едва не заснул, но Инга умудрилась управиться в рекордно короткий срок, прислав ему лаконичное, но вполне информативное голосовое:
«У Нины Евгеньевны всё в полном порядке. Сняла номер в хостеле. Адрес я вам перешлю. Ни в чём не нуждается».
Ещё как нуждается. Просто пока сама этого не понимает.
Он нуждается тоже.
Но это уже не тема для обсуждения с подчинённой.
Если потребуется, он обсудить с ней всё напрямую. И Алекс даже представить не мог, что такая возможность представится ему уже очень скоро.
Буквально на следующее утро.
***
Кажется, он как-то почувствовал её присутствие в доме ещё до того, как глаза разлепил и окончательно отошёл ото сна.
А проспал он, надо сказать, прилично. Сказывалась суматоха последних нескольких дней и осознание того простого факта, что по делам ему мчаться никуда покуда не нужно. Если бы возникли какие-нибудь форс-мажорные обстоятельства, Инга обязательно его об этом уведомила бы.
Утро встречало его серым светом сквозь тяжёлые шторы и… едва уловимым запахом кофе.
Никакие звуки наверх не доносились, но почему-то у него было отчётливое ощущение, что это не горничная готовит напиток к его пробуждению.
Спустя полчаса он убедился в верности своих предположений.
Она трудилась в дальнем углу просторной гостиной, у громадного окна, где было предостаточно естественного света для работы.
Стояла к нему спиной. Не услышала его появления. Не увидела.
Рядом с треножником, на который крепился холст, присоседился мобильный столик на колёсиках. С него она время от времени подхватывала дымившуюся кофейным ароматом здоровенную кружку.
Копна рыжих волос скручена на затылке в небрежный огненный узел. Кажется, запусти в этот живой пламень ладони и тут же согреешься.
Широченный ворот светло-голубого свитера обнажил нежную бледную кожу, которая будто светилась в молочно-белом свете зимнего утра.
Он пытался отвести взгляд от этой картины, но всё внутри противилось голосу разума.