— Я бы никогда не выносила такие вещи на обсуждение! Вы за кого меня держите! — дернулась я, успев поставить чашку на стол.
— Но, давай, я тебе как юрист. Ты можешь ручаться, что ты этого не сделаешь. Но где гарантия, что ты правда этого не сделаешь? Твои мысли — это не мировое соглашение, — мотнул головой генеральный.
— Но я могу подписать все, чтобы он оставил меня в покое! — дернулась я. — Любое соглашение, чтобы просто он никогда не появлялся в моей жизни!
— Беда в том, что в таких документах, прописывается финансовая гарантия исполнения обязательств, — заметил директор. — А с тебя брать нечего. По факту этот документ будет просто бумажкой. Ну, сегодня ты его подписала, а завтра пошла давать интервью. Деньги перевели на счет отца или матери за интервью. Потом тебя вызывают, а ты разводишь руками, дескать мамочка в курсе всего, мы с ней лучшие подружки и все такое. Вот она все и рассказала. А ты как бы не при делах.
— Неужели люди так поступают? — спросила я, задумавшись. — Неужели для них нет ничего святого?
— Смотрела фильм «Адвокат Дьявола»? Так вот, ничего святого у людей нет, если дело касается наследства, денег, дорогостоящего имущества и принципа, — усмехнулся директор. — Если бы у людей было что-то святое, то нашей фирмы бы не было.
— Вы хотите сказать, что Дамир меня боится? — спросила я и осознала, насколько глупо прозвучал вопрос. — И приезжал консультироваться с вами о том, как меня заткнуть?
— Грубовато, но да, — заметил Алишер. Он уже допил свой кофе, а я сделала только пару глотков. — А теперь я хочу услышать всю историю полностью. Чтобы знать, с чем я работаю. Я знаю, что там фигурировала любовница.
— Я … я ничего вам не расскажу, — вздохнула я.
Повисла тишина, а я опустила глаза на свою ногу. Внезапно в этой тишине послышался смех. Я с тревогой посмотрела на Алишера, который смеялся так, что это никак не клеилось с дорогим костюмом и деловой атмосферой.
— Как он мог бросить такую девушку?!!! А если за деньги? — в зеленых глазах Алишера вспыхнул азарт.
— О! Про деньги! Спасибо, что напомнили! — вспомнила я, осторожно доставай из кармана смятую мелочь. Несколько монеток выкатилось на стеклянный стол рядом с мятыми трубочками сдачи.
— Это что? — спросил Алишер, пока я проверяла, не осталось ли что-нибудь в кармане? Вроде нет! Хотя, погодите!
— Это сдача, — кивнула я на деньги. — За ланч…
Снова повисла тишина.
— Ты шутишь? — Алишер внезапно сузил глаза.
— А! Погодите! Тут еще два рубля! — достала я и положила рядом. — Вот.
— Мне кажется, что я убью Дамира своими собственными руками, — заметил директор, глядя на деньги и поднимая брови.
Снова повисла неловкая пауза.
Я взяла кружку, чтобы сделать глоток. Один глоток сладкого капучино немного привел меня в чувство. Растрепанные мысли метались из одной крайности в другую, а я никак не могла поймать их.
— Я официально тебя не оформляю. Дамир, как акционер имеет доступ к внутренней информации. И слетим мы с тобой оба, — заметил директор, улыбнувшись. — Вряд ли бы ему понравилось, что я взял на работу его бывшую невесту.
— Я вас поняла, — кивнула я.
— К тебе приходили по поводу наезда? — спросил директор.
— Да, кажется, полиция задавала вопросы, но я плохо помню… — заметила я, сжимая кружку. — А что я помню? Я ступаю на дорожку, слышится рев мотора, меня ослепляют фары и темнота. Все.
— Ни номера, ни кто за рулем… — развивал тему Алишер.
— Нет, — вздохнула я. — Это произошло так быстро, что я даже осознать не успела.
— И больше не приходили? — спросил Алишер, немного склоняясь ко мне.
— Нет, — пожала я плечами. — Больше не приходили…
— А ты никак не связывала эти события? Любовница, расставание и вдруг машина? — произнес Алишер, а у меня дрогнули руки. Словно из глубин подсознания всплыла странная мысль, которую я старалась не развивать. Мне проще было думать, что у меня неудачный день, чем то, что некогда горячо любимый мужчина решил покончить не только с отношениями, но и со мной!
— А! — опомнилась я, видя, как разливается по юбке опрокинутый капучино. Липкое тепло стекало по пальцам и по рукам, капая на ту же юбку. Но еще хуже — на белый дорогой ковер, оставляя на нем коричневые пятна.
— Простите, — опомнилась я, ругая себя за свою неуклюжесть.
— Сиди! Сейчас принесу салфетки, — произнес Алишер и встал с кресла.
Я увидела, как он вытирает мою юбку, бросая смятые салфетки на стол. В этот момент глаза у меня округлились.
— Я не совсем немощная, — прошептала я, чувствуя, как внутри разгорается смущение.
Несколько салфеток упала на пол, придавленная дорогим ботинком.
— После работы уберут, — произнес Алишер, вручая мне салфетки, чтобы я могла вытереть липкие пальцы.
Глава 25
Чувство неловкости заставило меня нервно съежиться.
— Хорошо, не хочу вас пугать, — заметил Алишер, пока я нервно оттирала пальцы. — Это может быть и простой случайностью. А может и не быть. Я так понимаю, что за неимением никаких зацепок дело благополучно закроется, и все спишется на несчастный случай. Кто-то не получит лишнюю звездочку, впрочем, все как всегда.
Только сейчас я осмелилась задать вопрос, который боялась задавать.
— А если это и правда… Дамир? — спросила я, понимая, что знакомы они достаточно долго. И, быть может, я что-то не знаю про человека, с которым хотела связать свою жизнь.
— Ну, тут опять же. Недоказуемо, — заметил Алишер, прохаживаясь по кабинету. — Конечно, можно было бы попробовать вытрясти из него компенсацию. Но, поверь, больше чем на лечение, тебе не присудят. И то по чекам. Так что тут нужны веские доказательства, чтобы указать на причастность. Ладно, не расстраивайся…
Алишер внезапно перешел на ты, когда я искала рукой костыли, чтобы встать.
— Иди, рабочее время уже закончилось. Собирайся домой, — заметил он, когда я поковыляла к двери. В приемной горел свет. Сквозь длинные вертикальные жалюзи виднелись огни города. Я набирала такси, складывая сумку.
— Ты свободен, Алехан? — спросила я с надеждой. Я засунула блокноты в сумку, соглашаясь подождать минут семь.
Офис уже завершил свою работу. С парковки отъезжали последние машины. Кафе погасло, а я вошла в лифт, придерживая костыли и тыкая на единичку.
Выйдя в опустевший холл, где уже горел свет, я увидела двух охранников. Они что-то с явным интересом рассматривали на мониторе. Один сидел за на стуле, а второй склонился к нему. Мне стало любопытно, но вежливость не разрешала мне совать нос в чужие дела.
— А че он делает? — спросил тот, кто сидел. Этот вопрос вызвал у меня волну праздного любопытства.
— Не пойму… — сомневался второй, со скрипом качнув стул коллеги. Я посмотрела на монитор, видя свой кабинет…
— Промотай еще разочек, — усмехнулся второй. И я увидела, как к в кабинет входит… Дамир. Мысль о том, что я нахожусь на съемках шпионского триллера.
Он подергал двери начальственного кабинета, а потом поднял голову на часы. Они висели как раз рядом с камерой. Одернув манжеты, он присел рядом с моим столом, явно о чем-то думая. Потом, пробежав глазами по кабинету, он чем-то заинтересовался. Я увидела, как Дамир откладывает папку, встает и подходит к столу. Он взял в руки мой любимый брелок с оебезьянкой, повертел его в руках и положил на стол, задумчиво глядя на мой стул. Потом я увидела, что он кому-то звонит, но разговора слышно не было.
— До… до свидания, — кивнула я, а мне махнули рукой, мол, не мешай.
Я налегла на костыли, выскакивая на морозную улицу. На полупустую парковку подъехала старенька машина, к которой я устремилась.
— Ай да молодэц! Пэрвый дэнь отработала! — похвалил меня Алехан. — Моя жэна как о тебе узнала, передала тэбе компотик! Я говорил, что она у меня самая — самая красывая и добрая!