– Что там я на своём месте? – усмехается. – Сейчас я так не думаю.
– А если ты уволишься, то…?
– Да, у нас могут возникнуть проблемы с усыновлением, если я останусь без работы. Но я постараюсь решить эту проблему быстро.
Звучит не слишком уверенно, и это гасит только что вспыхнувшую надежду...
Глава 10.
Я дома уже почти две недели. Дни для меня слились в однообразную серую массу. Вижу, как Данил старается возродить во мне хоть какое-то желание к жизни. Он приносит цветы, конфеты, разные приятные мелочи, которые я раньше любила.
Но сейчас я только смотрю на это с грустной улыбкой, вспоминая, как радовалась чему-то подобному в прошлом, обижалась на Даню иногда, что он так редко балует меня. А сейчас это всё муж даёт мне в концентрированном виде, но это не вызывает в душе никакого отклика.
Все мои мысли направлены только на одно – быстрее удочерить девочку.
Мы навели порядок в детской, Даня заменил испорченный ламинат и покрасил обои нейтральной бежевой краской. И теперь комната стоит чистая, безликая и … пустая.
Как и я. Наполнить мне ни комнату, ни себя нечем. Сейчас я живу одной только надеждой и считаю дни до того момента, когда смогу забрать ребёнка. Но заранее теперь покупать что-то боюсь.
Да, я стала ужасно суеверной.
Мы начали собирать документы для усыновления, Дан попросил знакомого адвоката помочь нам в этом вопросе. Адвокат заверил, что шансы у нас отличные, и решение должно быть принято в нашу пользу.
Каждый день я звонила Лидии Ивановне, чтобы узнать, как там поживает моя крошка. Лидия Ивановна уверяла, что всё хорошо, присылала даже мне тайком фотки малютки, когда была на смене. Я потом часами рассматривала их, и сердце наполнялось теплом, которого мне сейчас так не хватало.
Жаль только, что последние несколько дней старая женщина приболела. Давление у неё шалит и сердце прихватило. Я ездила к ней домой, чтобы отвезти продукты и просто поддержать. Сдружились мы с Лидией Ивановной, долго разговаривали о жизни и смерти, о судьбе и Боге. Надо честно признаться, её поддержка для меня оказалась бесценной. Лидия Ивановна не только утешала меня, но и рассказывала о своей нелёгкой жизни. Тоже немало страданий выпало на её долю, но женщина не сломалась, всё выдержала и сейчас не собирается унывать.
Лидия Ивановна поправилась быстро и сегодня она первый день после болезни должна выйти на смену. Я очень жду от неё вестей о моей малютке.
Как она там? Прибавила ли в весе, как кушает, не болит ли у неё животик, улыбается ли, плачет?
Девочка уже набрала норму веса и остальные жизненные показатели у неё в порядке. Это одновременно радует, но и вызывает беспокойство. Ведь со дня на день встанет вопрос о её дальнейшей судьбе.
Мне бы хотелось забрать ее сразу домой. Документы у нас почти готовы, но остались еще некоторые бюрократические препоны, которые адвокат обещал уладить в ближайшие дни.
Сегодня я решила все же подобрать кое-какие самые необходимые вещи для ребенка. Не покупать пока все не решится наверняка, но отобрать в интернет-магазине в корзину, чтобы потом можно было быстро все заказать.
Занятие это оказалось для меня совсем не таким радостным, как раньше. Все эти умилительные фотографии маленьких карапузов вызывали неизменно болезненную пульсацию в груди. Права была Лидия Ивановна, нельзя боль от потери одного ребенка вылечить другим малышом. Никуда эта черная тоска не девается и меньше не становится.
Но я сжимаю зубы в надежде, что однажды станет легче и продолжаю просматривать и отбирать детские вещи.
От этого занятия меня отрывает входящий вызов.
Лидия Ивановна.
– Вы моя фея, добрый день, – отвечаю с улыбкой, – я так жду вашего звонка!
– Юль, – слышу напряженный голос медсестры и сразу понимаю – что-то случилось.
– Что? Что с малышкой? Она здорова? – вскакиваю с дивана, хватаюсь за голову.
– Она здорова, но…, – странная пауза.
– Что? Не томите! – умоляю я.
– Ее выписали из больницы.
– Как? Куда? В дом малютки?
– Нет, Юля. Девочку забрала ее родная мать…
Смысл произнесённой фразы доходит до меня не сразу.
– Какая мать? – переспрашиваю, потому что в голове пусто, только в груди начинает тянуть слишком сильно.
– Галина, она вчера забрала девочку, – с тяжёлым вздохом сообщает Лидия Ивановна.
– Как? Но она же отказалась, зачем ей малышка, она же…
– Вот так, милая, вот так. Не знаю, может, одумалась эта кукушка, а может ещё чего.
– О господи! – хватаюсь за голову, вспоминая, как Галина курила в палате и нюхала какую-то дрянь. – А если она не остановится? Будет продолжать употреблять наркотики?