Я прекрасно её понимаю. Я бы тоже не простила подобной лжи. Почему Влад не покаялся в грехах перед свадьбой? Крепкий брак можно построить только на честности и доверии. Когда в прошлом зарыта такая бомба, то рано или поздно она взорвётся, и всё взлетит на воздух. Вот оно и взлетело. С моей помощью.
— Так странно, — говорит Никитос, — мы расследовали свежее дело и случайно нашли доказательства старой измены.
— Да, измена старая, — кивает Настя, — но она влияет на мою настоящую жизнь. Я не могу сказать себе, что это было давно и неправда. Это правда. И это случилось не так уж давно. Я разведусь и уеду в Калифорнию. Поживу подальше от Дроздова, займусь собой, постараюсь выкарабкаться из этого дерьма. У меня получится.
— Обязательно получится, — подбадриваю я.
Бедная девочка! Узнать, что муж пять лет тебя обманывал, — это пипец как неприятно. При этом он продолжает общаться с бывшей любовницей. Меня передёргивает от отвращения. Я не знала, что он жил с Настей, когда по пьяни переспал с Васей. Этот факт он опустил. Не захотел выглядеть подлецом в моих глазах. Получается, тоже соврал. Да, он не изменял жене, но изменял женщине, которая впоследствии стала его женой. Он думает, это не считается? Да нет, Владик, считается!
— Я хочу его наказать, — Настя смотрит мне в глаза.
— Накажи, если сможешь, — отвечаю я. — Он заслуживает наказания.
— Хочу отобрать у него бюро. Это самое дорогое, что у него есть, он прямо трясётся за него. А я отберу, продам конкурентам и улечу в Америку! А он пусть бомжует и начинает всё с нуля. Посмотрим, как у него получится без помощи папочки и тестя.
Настю потряхивает от злости.
— А как ты это сделаешь? Это же не совместная собственность.
— У нас же договор, что я заберу бюро, если он мне изменит.
— Но разве… — начинаю я.
— На старые измены договор распространяется? — перебивает Никитос.
— Нет, — признаётся Настя, — но… Надо спровоцировать его на измену! Эта тварь любит трахаться. Если его пособлазнять, он не устоит. Даже Васе удалось затащить его в постель! Яна, соблазни его для меня, а я сделаю его нищим бомжом!
— Да ты с ума сошла! — отшатываюсь я.
— Пожалуйста, — она складывает ладони в молитвенном жесте. — Мне больше не к кому обратиться! Я должна его проучить! Измена была — просто не сейчас, а раньше. Но была, была!
— Настя, я не могу, я же не проститутка.
— Ну, конечно, нет! Я прошу тебя не как проститутку, а как женщину, которая меня понимает!
— Нет, не проси, я не смогу.
— Сможешь! Это несложно! Ты пообщалась с ним всего несколько часов, и он признался в измене, которую скрывал пять лет. Ты ему понравилась, он тебе доверяет. У тебя получится раскрутить его на секс, я не сомневаюсь! Ты принесёшь мне доказательства, и я его уничтожу.
— Найди кого-нибудь другого, — прошу я.
— Сколько тебе осталось выплатить Кропоткину за долю в квартире? — внезапно спрашивает меня Никитос.
— Полтора миллиона, а что?
Мы молчим и переглядываемся.
Настя понимает намёк:
— Яночка, я заплачу тебе полтора миллиона, если ты соблазнишь моего мужа.
— Да вы с ума сошли! Оба! Я не буду никого соблазнять! — я с грохотом отодвигаю стул и встаю.
Настя бросается ко мне. Она не в себе, глаза пылают, лицо зарёванное, ресницы на одном глазу погнулись и смотрят вниз.
— Почему? Ты не хочешь мне помочь? Ты считаешь, это несправедливо по отношению к Владу?
— Не в этом дело, просто…
— Он тебе отвратителен? Ты всё ещё любишь своего бывшего?
— Да ну его к чёрту!
— Тогда что? Тебе ведь нужны деньги? У меня они есть. Сделай, что я прошу, и я заплачу тебе полтора миллиона. Мы обе решим наши проблемы. Девушки должны помогать друг другу!
Искушение огромно, но я и правда чувствую себя проституткой. Пускай не явной, а косвенной, но от этого не легче.
— Мне стыдно, — признаюсь я. — Я не могу заниматься сексом за деньги.
— Да причём тут это?! Я тебе не за секс предлагаю деньги. Секс вообще дело десятое!
Настя берёт меня за руку и тащит к окну, подальше от Никитоса. Закатывает рукава белой рубашки:
— Смотри, — шепчет она.
На её запястьях длинные уродливые шрамы.
Господи…
— Я сделала это пять лет назад, когда мы с Владом расстались. Прошу тебя, перешагни через свой стыд ради справедливости. Деньги не главное, секс не главное, главное — наказать этого человека! Он врун, изменник и извращенец. Он заслуживает мести. Помоги мне его уничтожить!
7. Хамло
В такие блудняки я ещё не вписывалась.
Утром я пялюсь в зеркало и спрашиваю себя: «Какого хрена?». Почему я на это согласилась? У меня есть три причины. Первая — мне позарез нужны деньги. Вторая — я считаю, что Настя имеет полное право отомстить Владу за обиды прошлого. Третья… В третьей я боюсь признаться даже себе: я дико хочу с ним переспать. Хотя бы один разок. Узнать, каков этот парень в постели. Простое женское любопытство, ничего серьёзного. Удовлетворю его и сдам с потрохами Насте. Пусть разводится и отбирает у негодяя «Питерстрой».
А ещё мне интересно, насколько сложно его соблазнить? Он ведь декларирует, что женился осознанно и не собирается по глупости рушить семью. Вот и проверим!
Никитос от щедрот своих выдал мне пятьдесят тысяч аванса, и я перечисляю деньги Кропоткину. Тот сразу же перезванивает:
— Всего пятьдесят? Ты должна мне полтора миллиона!
— Уже миллион четыреста пятьдесят, — поправляю я.
Он тут же взвивается:
— Ты небось думаешь, что делаешь мне одолжение? Нет! Это я делаю тебе одолжение! Живу в съёмном клоповнике, хотя мог бы переехать на новую квартиру.
— Той суммы, что я тебе заплачу, не хватит на новую квартиру, — замечаю я, размешивая сахар в чашке кофе.
— Не твоя забота! Возьму ипотеку.
— А кто будет за неё платить? Ты со своей зарплаты водителя? Или твоя беременная девушка? Или её родители? А, может, они поменяют свою квартиру на меньшую и разницу отдадут тебе? Таков твой очередной план?
Он грязно матерится. Мать-перемать.
— Не зли меня, если не хочешь, чтобы мы все приехали жить в твою однушку!
Мне хочется ответить, что пусть приезжают и живут на кухне, я им на полу постелю. Но я вовремя прикусываю язык. Увидеть весь колхоз здесь — мой страшный сон.
— Если всё пойдёт хорошо, в течение недели я перечислю тебе остальную сумму, — обещаю я.
— Банк ограбишь?
Говорить правду я не собираюсь. Но и лгать напропалую тоже.
— Кое-кто обещал дать мне кредит. — И добавляю, чтобы Кропоткин поверил: — Под небольшой процент.
— Твой старый, лысый, жирный любовник? — ехидно спрашивает он, намекая на Никитоса.
— Нет, стройный блондин с густой шевелюрой. К тому же на десять лет младше меня.
На самом деле не на десять, а на восемь, и не любовник, а моё новое рабочее задание, но бывшему мужу не стоит это знать.
Он хмыкает:
— Ага, а ещё у него член двадцать пять сантиметров. У тебя есть неделя, — и бросает трубку.
Я допиваю кофе, стоя у подоконника. Мы не успели обставить кухню, да и в комнате из «мебели» только матрас на полу, шведский журнальный столик и пара десятков цветочных горшков с моими любимыми суккулентами. В углу в коробках — одежда и кое-какие вещи из маминой квартиры.