— Олег. Тот самый, который по вашим простыням катался и, которому Ольга завтрак готовить будет.
— Что…какого… — он задыхается.
— Такого.
— Ты трахал мою жену! — наезжает, но как-то неубедительно.
— Я трахал свою жену. Как только с тобой разведется — за меня пойдет. Еще вопросы есть?
Ольга что-то возмущенно питюкает, а я жестом показываю, чтобы замолчала. Внутри полная уверенность в том, что поступаю правильно. Моя это женщина. И не важно, что знакомы без малого неделю. Ерунда все это. Человек или твой или нет, вот и все. Оля — моя. Значит надо забирать, присваивать, кольцо на палец и в спальню.
— Хрен я ей дам развод. Слышишь? Хрен!
— Не ори так, а то пукан разорвет, — ухмыляюсь в трубку.
— Да я тебя! Найду из-под земли. Понял? Найду и урою.
— Не трать время на поиски. Советская двадцать семь, — равнодушно сообщаю адрес, — приезжай, жду с нетерпением.
Он снова захлебывается бранью. Из которой я понимаю только одно. Он не приедет.
— Понятно, зассал, — пренебрежительно отмахиваюсь, — в общем, так. От Ольги отвали. Будешь доставать, я сам к тебе приеду, понял?
— Да приезжай! Я дверь не открою.
У Оли фейспалм и полнейшее разочарование в глазах. Все, Игорёк… Подписал ты себе окончательный приговор. Когда женщина разочаровывается — обратного пути нет.
— Думаешь, это меня остановит?
— Пошел ты! Шмароёб! — рычит в трубку и отбивает звонок.
— Вот и поговорили, — протягиваю Оле телефон.
Она как-то сердито его забирает, пихает в карман и, сдувая с носа выбившиеся из-под шапки волосы, ворчит:
— Где были мои глаза? Ты не знаешь? Это же просто позор. Позорище!
Я пожимаю плечами. Мне тоже не понятно, за что она его терпела все эти годы.
— Он должен был примчаться, набить тебе морду, меня за волосы утащить домой, а не вот то вот все, — сердито машет рукой.
— Ого, какие у тебя эротические фантазии. Если хочешь, я тебя могу утащить. Не за волосы, конечно, а на плече, а этот хмырь пусть сидит в своей норе за дверью.
— Понимаешь, это моя нора. И дверь моя. Он оккупировал мою территорию и отказывается ее покидать.
Говно какое.
— Так давай выкурим его.
— И как ты себе это представляешь? Взлом двери, менты, наручники? Увы гуляющий муж — это не преступление. Боюсь мне у виска покрутят, мол совсем девка сбрендила.
— Есть у меня идея, — подмигиваю ей и звоню Диману.
Глава 8
Я сижу на лавке и кручу в руках телефон, не зная куда себя девать. Внутри все ходуном ходит. Потряхивает так неслабо.
Олег со своими друзьями — Димой и Андреем — поднялись ко мне домой, чтобы выкурить Игоря, а меня оставили на стреме. Мол, если менты приедут, я должна буду их встречать и отбивать претензии, как законный владелец жилья. Но я склонна думать, что он просто не хотел, чтобы я стала свидетелем того, как мужики друг другу носы ломают, а во все стороны летят оторванные брови, зубы и что-нибудь еще. Например, наглый глаз Игоря.
Олег ведь с виду только балбес, а так стержень мужской в нем правильный. В отличие от муженька моего слабого, который откровенно зассал с ним встречаться, Олег готов отстаивать то, что считает правильным, и страха в нем нет.
Невольно вспоминаю свою семейную жизнь и пытаюсь найти те моменты, когда я чувствовала себя как за каменной стеной. Нет таких моментов. Все свои проблемы я всегда решала сама, а если и обращалась к мужу за помощью, то получала неизменное «Оль, тебе виднее. Смотри сама».
Я и смотрела всегда сама. Он как-то умудрился приучить меня к мысли, что это нормально. А теперь понимаю, что ни фига не нормально. Что стена-то была, вот только сквозняк со всех сторон продувал.
С Олегом ощущения были другие. Он просто сказал, что решит мою проблему. И все. Не стал разводить нудные речи о том, как это сделать, не стал мяться. Просто позвонил друзьям, сказал, что хорошую девочку обижают и нужна помощь. И все. Мы здесь. Я сижу на лавке, а там наверху решаются мои проблемы.
И друзья у него классные. Что Андрей, что Дима. Не стали спрашивать, что, как, зачем, а взяли и приехали. Настоящая мужская дружба — это что-то волшебное и настолько мощное, что мурашки по хребту и сердце в хлам.
Боже… Кажется, я сейчас зареву. Растрогалась.
Телефон в моих руках оживает, но только на миг. Я лишь успеваю увидеть фото мужа на экране, прежде чем звонок обрывается.
— Мамочки, — прижимаю мобильник к груди. Фантазия рисует картины, как Игоря волокут за ноги, а он цепляется ногтями за пол, пытаясь дотянуться до трубки. Плачет. А кругом кровища и Олег демонически хохочет, поднимая над головой бензопилу.