Фелиция прошлась по просторному помещению, внимательно разглядывая гобелены на стенах, роскошную люстру в виде цветка лотоса, свисающую с высокого потолка. Подошла к окну и попыталась раздвинуть тяжёлые бархатные портьеры, но я опередил её и легко отодвинул их сам со словами:
— В твоём положении нельзя много напрягаться.
— Ты прав, любимый, — покорно выдохнула Фелиция. Она упала на мягкие подушки дивана и принялась устало обмахиваться ладонью, — ты прав, я что-то притомилась! Прикажи дворецкому — как там его — принести холодной воды с лимоном!
Я хлопнул в ладоши. Рядом со мной тут же возник Тибор; выслушав мой приказ, он немедленно поспешил выполнять. Фелиция лениво проследила за ним, полуприкрыв глаза.
— Может, тебе стоит пойти отдохнуть? — спросил я, не в силах отделаться от ощущения какой-то неестественности в её поведении. Да что за морок такой! Неужели опять происки Ариадны?
— Пока нет. Скажи, пожалуйста, милый, — протянула Фелиция, отхлебывая из бокала, который ей с поклоном подал Тибор, — а твой замок старый?
— Ему шесть веков. Мои предки построили его на этой скале. У рода Альваресов есть семейная легенда о его строительстве, если хочешь, могу рассказать.
— Конечно, хочу! — оживилась Фелиция. Она приподнялась и подвинулась, похлопав ладонью рядом с собой, — только садись рядышком. Если легенда будет страшной, я хочу, чтобы ты меня защитил!
Сдержанно улыбнувшись её наивным словам, я выполнил её просьбу. Фелиция повозилась, уютно устраиваясь у меня под рукой; я положил ладонь ей на живот и начал рассказывать:
— Мой предок, Миран Альварес, отвоевал это место у лесного короля, который насылал своих духов, чтобы помешать строительству. Предок вызвал его на честный бой, но тот попытался одолеть его хитростью и призвал на помощь многих лесных чудищ. Альварес победил его и всех его приспешников, а их кости замуровал в стенах этого замка, чтобы отвадить от него прочую нечисть.
— Какой ужас! — ахнула Фелиция и только сильнее прижалась ко мне. Я усмехнулся и потрепал её рыжие локоны, — это правда?
— Легенда утверждает, что да, но я не проверял.
— А что стало с этим лесным королём?
Я пожал плечами:
— Наверное, его постигла та же участь. Об этом легенда умалчивает.
— Страшно, — вздохнула Фелиция, — вот так вот проснёшься ночью, а по замку всякие призраки чудищ шастают!
Я только рассмеялся её мнительности и обнял за плечи.
Ночь выдалась беспокойной. Впервые за долгое время я ночевал в своей спальне, а не у Фелиции, но сон долго не хотел приходить. Не помог даже травяной настой, который любимая сделала специально для меня, выгнав из кухни всю прислугу. Раньше я отлично спал после него, но в этот раз что-то пошло не так.
Стоило закрыть глаза, и в голову начинала лезть всякая чушь. Тело обжигала ярость Алого, но сам дракон не отвечал на мой зов. В ушах раздавался чей-то глумливый хохот. Один раз мне удалось всё же провалиться в тяжёлый сон, но я тут же проснулся в холодном поту: привиделось, что Ариадну уволакивают куда-то кривляющиеся и извивающиеся тени, а она плачет и тянет ко мне руки, умоляя спасти её.
— Что за демонщина… — прохрипел я, прижав ладонь ко лбу. Почему я не могу перестать думать об этой ведьме? Почему она постоянно является ко мне в мыслях?
Матей, вдруг ни с того, ни с сего вспомнил я. Такое имя мы с Ариадной выбрали для сына.
— Матей, — прошептал я и невольно улыбнулся теплу, которым это имя отозвалось в сердце. Решено. Завтра же обсужу это с Фелицией.
Кстати, где она?
Половина кровати, на которой спала Фели, пустовала. Лунный свет выхватывал из ночной тьмы лишь небрежно скомканное покрывало, но ни самой Фелиции, ни её одежды на кресле рядом с кроватью не было.
Я тут же вскочил. Куда она, демоны её побери, подевалась посреди ночи?!
Прислушался к ночной тишине: из коридора не доносилось ни звука. Но оставаться на месте я не мог и, не накинув на себя даже халата, выскочил за дверь, прихватив только ножны с мечом. Огляделся: в коридоре не было ни души, но в воздухе витал слабый цветочный запах духов Фелиции. Я зашагал вперёд, ориентируясь на него, и дошёл до коридора, который вёл прямо к Алой гостиной.
Неужели…
Аромат будто бы усилился и, поддавшись наитию, я в два размашистых шага достиг высоких дверей, занёс руку, чтобы распахнуть их и замер.
Из гостиной послышался заливистый смех и голос Фелиции:
— Да, конечно… разумеется, я обо всём помню! Не стоит так волноваться… всё почти готово!
Не выдержав, я пинком распахнул дверь и ворвался внутрь с яростным рыком: