Кое-как справившись с эмоциями, я обратила внимание на последнюю фразу Алого.
— Не слышит? Что ты имеешь в виду?
— ВЕДЬМА… НЕ ПУСКАЕТ… СИЛЫ… НА ИСХОДЕ… НЕ ДАЁТ РЕЙНОЛЬДУ ОСВОБОДИТЬ МЕНЯ…
Нетрудно было догадаться, о ком он.
— Фелиция… — процедила я, и яростный рык Алого, хлестнувший меня по ушам, подтвердил правильность моей догадки.
— ОНА УЖЕ ПРОНИКЛА В ЗАМОК… ОХРАННЫЕ ПЕЧАТИ НЕ ПОМОГЛИ…
— В замок? — потерянно переспросила я. Внутри вновь вскипела ненависть и гнев. Мысль о том, что ведьма сейчас хозяйничает в комнатах, отделку для которых мы с такой любовью продумывали с Реном, была мне омерзительна. Вспомнилась незамысловатая керамическая тарелочка с двумя очаровательными ящерками, греющимися на камне: её я однажды купила на ярмарке ремёсел и повесила в Белую гостиную. Почему-то горше всего было думать о том, что загребущие пальцы ведьмы могут добраться и до неё.
Накатила особенная жалость к этой тарелочке и ящеркам, которые сейчас показались особенно беззащитными. Я обхватила себя руками и беззвучно заплакала, горюя и об их сохранности, и о нашем с Реном счастье, которое, как и эти ящерки, оказалось под страшной угрозой.
Голос Алого зазвучал в ушах вновь. На этот раз он звучал особенно приглушённо, будто дракон рывками удалялся от меня, а его слова испугали меня так, что я осталась сидеть на стуле, не решаясь отнять ладоней от лица.
— ВЕДЬМА… СКОРО… ПРОВЕДЁТ… ОБРЯД… СПАСАЙСЯ, РИ… БЕГИ…
— Что ты имеешь в виду? — в панике переспросила я, — от чего мне нужно спасаться?
— ЕСЛИ ТЫ НЕ УБЕЖИШЬ… ПОГИБНЕШЬ.
Это были последние слова Алого, долетевшие до меня.
Глава 21
Сказать, что слова Алого испугали меня — ничего не сказать, хотя, казалось бы, куда больше. После его ухода я так и осталась сидеть на стуле каменной статуей, не в состоянии пошевелиться. В голове калейдоскопом мелькал хоровод мыслей: обряд? Какой ещё обряд? И какая ещё опасность может мне угрожать? Достаточно ли этот дом надёжное место, чтобы укрыться? Спросить у Иштвана? Но тогда придётся признаться, что я болтала с Алым. Как чернокнижник отреагирует?
От безысходности я бессильно простонала, кусая губы, когда тишину вдруг разогнал голос Алдериана:
— Надеюсь, вы сейчас скажете, что владеете не только магией уборки, но и готовки, — спокойно сказал он. Я отлепила ладони от глаз и посмотрела в его сторону: чернокнижник стоял в дверях и демонстрировал мне пару заячьих тушек. Глубоко вздохнула и пожала плечами. Сказала, стараясь заставить голос звучать бодро:
— Если сможете как-то наколдовать мне соль и пару-троек больших картофелин, что-нибудь придумаю.
Иштван не ответил. Он опустил добычу, неторопливо прошёлся по помещению, заставив меня нервно напрячься, и испытующе посмотрел на меня:
— Вы разговаривали с драконом Рейнольда, верно?
Я вспыхнула, но утаивать от него что-то было глупо. Выдержала взгляд и тихо ответила:
— Да.
— Зачем вы это сделали? — осуждающе покачал головой Иштван, — я же ясно сказал вам: ничего не предпринимать без меня.
Меня тут же окутало чувство вины. Я всё-таки опустила голову, но каяться не стала.
— Я доверяю Алому, — упрямо пробормотала я, — он никогда не делал мне ничего дурного, всегда только оберегал и заботился.
— Посмотрите на меня, Ариадна! — строго велел Иштван, и я невольно подчинилась. Светлые глаза чернокнижника метали молнии, и я вжалась в сиденье.
— Мне очень не хочется этого говорить, но я всё же напомню вам, что этот ваш Алый пустил к себе на спину тёмную ведьму. Подумайте об этом и ответьте: по-прежнему ли стоит ему доверять?
От такой отповеди у меня задрожали губы. Испугавшись, что сейчас опять расплачусь, я негодующе встряхнула волосами:
— Его заколдовали! Я почувствовала это. По своей воле он никогда не предал бы меня!
— Именно, — вздохнул Иштван. Я почувствовала, что он общается со мной, как с неразумным младенцем, и вспыхнула, — если он заколдован, из него легко вытащат любые сведения. И отследят ту нить, что связывала его с вами. Об этом вы, конечно же, не подумали?
Возразить было нечего. Оставалось только уповать на счастливый случай и на то, что у ведьмы ничего не выйдет.
— Ну ладно, — успокаивающим тоном произнёс Арделиан, — что сделано, то сделано. Надеюсь, что в будущем вы будете более благоразумны. Что он вам сказал?
Я нехотя передала ему всё содержание нашего разговора, всё ещё чувствуя обиду за то, что Арделиан отчитал меня, как неразумную девчонку. По мере того, как мой рассказ подходил к концу, лицо Иштвана становилось всё серьёзнее и серьёзнее.