Мира кривится на ее замечание. Так забавно наблюдать за ними — у их недовольства разные причины, но лица при этом выглядят абсолютно одинаково.
— Какая же ты зануда, Дива, — вздыхает Мира. — Танцы — одно из самых лучших развлечений. И полезных, между прочим!
— Так станцуй их все сама, а меня оставь в покое, — бубнит Дива себе под нос.
— И станцую! — парирует Мира. — Вот увидишь, станцую все танцы, которые знаю, и с самыми красивыми холостяками империи. О, не могу дождаться!
Она подпирает щеки ладонями под одобрительный смех семьи.
— Хотя-я-я… — игриво продолжает сестра. — Вряд ли эти холостяки будут же красивыми, как наш дорогой Синклер.
Я замираю. Кусок ребрышка застревает в горле.
Син склоняет голову в вежливом кивке, принимая комплимент. О, поглядите на него, ну прямо само воплощение скромности.
— Благодарю за теплые слова, — отвечает он, поднимая бокал. А потом добавляет так тихо, чтобы услышала только я: — Если бы только твоя сестра думала так же…
Я натягиваю настолько широкую улыбку, что еще немного, и треснут скулы. И цежу сквозь зубы:
— Что это было?
— Ничего, любимая, — шепчет Син, отпивая вина. — Просто мечты…
Нужно приказать ему заткнуться. И я почти это делаю, но тут над правым ухом раздается возглас Джаспера:
— Кстати, насчет наших молодоженов! Хотел у вас кое-что спросить… Ой, вы ведь всё еще считаетесь молодоженами, не так ли?
Будь он проклят.
Мне хочется провалиться сквозь землю. Или хотя бы сползти под стол, а еще лучше — проткнуть брата вилкой. Но всё, что мне остается, это продолжать улыбаться.
Я поворачиваюсь к Джасу и пару раз невинно моргаю. Стараюсь ответить беззлобно, всё ради дедушки.
— Нет, вовсе нет. Мы же женаты уже более двух лет, какие уж тут молодожены.
— Значит, ваша семейная жизнь насыщена? Было бы очень интересно послушать, — Джаспер окидывает взглядом присутствующих. — Думаю, все со мной согласятся.
Ради святых драконов, что он делает?!
Радует только то, что Син тоже напрягся. Я чувствую это. Что, неужели недоволен выходками своего дружка?
— Увы, нам нечего рассказать, — отвечаю как можно спокойнее. — Семейные будни довольно скучны, правда, Синклер?
Я выделяю его имя, как бы предупреждая, чтобы только попробовал ответить что-то кроме смиренного: «Да».
А потом, не в силах улыбаться дольше, подношу к губам бокал с вином.
— О, ну даже не знаю, — усмехается Син, с довольным видом откидываясь на стуле. — Последние дни определенно приобрели остроту. Столько всего интересного…
Я давлюсь вином. Начинаю кашлять, на счастье Синклера, ведь если бы не приступ, клянусь, он бы умер на месте. От моей руки.
Он хлопает меня по спине, а я, прокашлявшись, пинаю его под столом со всей силы. Ничтожная плата за гнев и панику, которые угрожают поглотить меня с головой.
— Ай! — шипит Син, наклоняясь, чтобы потереть ногу.
Обезвредив мужа, я кидаю злобный взгляд на брата, чтобы тот осознал, что тоже получит порцию побоев, если сейчас же не сменит тему. И Джас прекрасно всё понимает, но выбирает прикинуться дурачком.
— Ну, раз вам нечего рассказать, — говорит он с самой невинной улыбкой, — тогда, возможно, бабушка с дедушкой ответят на мои вопросы.
Дедушка вскидывает бровь, а бабушка тепло улыбается.
— Что за вопросы, милый? — спрашивает она.
— Мне стало любопытно, — отвечает Джаспер, — в чем, по-вашему, секрет такого долгого и явно счастливого брака, как ваш?
Слава Богам, я больше ничего не пью, а то бы непременно поперхнулась еще раз.
Бабушка выглядит удивленной, а потом смеется.
— О, во-первых, наш брак не был счастливым каждый день, в этом можешь быть уверен. Но большую часть времени мы были вполне довольны. Правда, Элдер?
Она поворачивается к дедушке, и он накрывает ее ладонь своей.
— Лучшее решение, которое я принял в жизни — это просить твоей руки, родная.
Мое сердце сжимается. Они прекрасны. И они заслужили счастье, которого так желала и я.
— Да, но в чем секрет? — не унимается Джаспер. — Что вы можете посоветовать нам, своим внукам, чтобы мы достигли такого же успеха на семейном поприще?
Бабушка хмурится, обдумывая вопрос. Наконец, отвечает:
— Полагаю, важно прислушиваться друг к другу…
— И сохранять чувство юмора! — добавляет дедушка, подмигивая Джасу. — Даже в самые трудные времена.
— Так-так… — бормочет брат. — Значит, сохраняем юмор и слушаем друг друга.