Я не успеваю осознать, как его руки тянутся к моим, и он резко притягивает меня к себе, стаскивая с подоконника в свои объятья.
Его губы накрывают мои, и на миг, я теряю контроль, растворяясь в этом поцелуе, горячем и настойчивом… Моё тело против воли поддаётся, оказываясь в его крепких руках, опасных и сводящих с ума…
Глава 16
Максим прижимает меня к себе, скользя рукой по волосам, глубоко вдыхая их аромат…
— Как же я скучал по тебе, — его голос звучит нежно, но я не поддаюсь, смотрю прямо в тёмные, пронизывающие глаза мужа.
— А вот я по тебе совершенно нет, — мне удаётся произнести это почти спокойно. Враньё. Конечно, враньё.
Максим чуть улыбается, его взгляд изучает меня, как будто он видит всё насквозь…
— Не верю. По тебе видно, что тебе так же больно от разлуки, как и мне. Кого ты пытаешься обмануть, Ань?
Я цепляюсь за злость, пытаясь удержать её перед ним, словно щит.
— Что же тебя, Яночка, не утешит? Был бы лучше со своей будущей женой и матерью ребёнка. Ей сейчас, как никогда, нужна поддержка, если ты этого не понимаешь. А про меня забудь!
Максим продолжает перебирать пряди моих волос. Его пальцы медленно скользят по ним, и он улыбаясь, всё так же не отпускает меня.
Я борюсь, пытаюсь вырваться из крепких объятий, но это просто глупо — Максим слишком силён для меня. Стучу кулаками по его широкой груди, но это не помогает, он только крепче притягивает меня к себе.
— Ненавижу тебя! Убирайся, выметайся из моей жизни! Я никогда больше не хочу слышать о тебе! — кричу, почти теряя голос.
Он тихо вздыхает, но не отводит взгляда.
— Я всё выяснил, — шепчет он. — Яна всё подстроила, чтобы ты ушла и оставила меня, чтобы запудрить мне мозги, думая, что я женюсь на ней ради ребёнка… Она знала, что я не смогу оставить малыша без отца и буду присутствовать в его жизни. Ань, Яна не беременна…
Я замираю, чувствуя, как в голове звенит тишина. Это подлая Янка действительно всё подстроила? Вот так легко задумала и воплотила в жизнь план по уводу моего мужа!? На мгновение чувство соперничества наполняет меня. Возьму и прощу сейчас Максима, тото же она локти кусать будет!… Но, кто сказал, что у него только одна любовница? Может, у Максима таких Янок десяток! Да и простить, не значит забыть предательства…
— Выяснил? Молодец. Это как то отменяет того, что ты лазил к ней под юбку? — с сарказмом задаю вопрос. — Мне всё равно, беременна твоя любовница или нет. Между нами всё кончено, Лесневский, и я тебе об этом уже давно говорила. Прими это, пойми!
Он всматривается в меня, его голос почти молит:
— Я подыхаю без тебя, Ань. Ты не можешь представить, как мне хреново… Что мне нужно сделать, чтобы ты наконец простила меня?! Любой человек может ошибиться, но это не значит, что у него нет шанса всё исправить.
Я смотрю на него, чувствуя, как сердце замерло от слов, но не позволяю себе ни малейшей слабости.
— Можешь быть уверен, у тебя такого шанса нет! Всё выгорело.
— Ты жестокая, — говорит Максим, наклоняясь и касаясь губами моей шеи.
— Если ты меня сейчас же не отпустишь, я поставлю всю округу на уши своим криком, — угрожаю, хотя сама не верю своим словам.
Он больно смеётся, и от этого «смеха» холодок пробегает по моей коже.
— Давай, кричи. Я и перед свидетелями буду говорить о том, что люблю тебя, только тебя! Никакая другая мне не нужна…
Я смотрю на него, и боль пронзает грудь. Раньше бы я поверила этим словам, но теперь они кажутся мне пустыми.
— Поздно, Максим. Я отдавала тебе всю свою любовь, всю свою жизнь кидала к твоим ногам, а ты просто вытер об меня грязные ботинки. И любовница твоя ещё сверху прошлась.
— Аня, Анечка, — муж тихо вздыхает. — Забудь ты об этой проклятой измене! Дай мне шанс всё изменить.
Я смеюсь коротко и сухо.
— Вот же у тебя всё просто! Кстати, как ты меня нашёл? Следишь за мной, да?
Он спокойно отвечает, как будто это так и должно быть:
— Я не могу допустить, чтобы ты натворила каких-то глупостей.
Моё терпение лопается.
— Предупреждаю тебя серьёзно, Максим: если я ещё хоть раз увижу, что ты выслеживаешь меня, наш разговор действительно будет последним! А сейчас помоги мне забраться обратно через окно.
— Почему не через дверь?
— Потому что у меня нет с собой ключей, — раздражённо отвечаю, хватаясь за подоконник.
Максим, не медля, подхватывает меня на руки, помогая подняться. Его руки крепко обнимают сзади, и я чувствую, как он медленно, с сожалением проводит рукой по моей спине.
— Как бы я хотел повернуть время вспять… — едва слышно произносит он. — Неужели ты не видишь, как я сгораю от любви к тебе?
Оказавшись снова в квартире, я разворачиваюсь к нему и смотрю в лицо — уставшее, напряжённое, но всё ещё любимое. И от этого только больнее.
— Я тоже хотела бы повернуть время вспять, — говорю, задвигая шторы, — и никогда, слышишь, никогда не встречаться с тобой!!!
Закрыв окно, я медленно опускаюсь на пол, обхватывая себя за живот. Слёзы с новой силой обжигают щёки. Лучше бы он не приходил… Как теперь пережить эту зияющую рану в душе?
* * *
Сижу на древней кровати, которая угрожающе скрипит подо мной, и осматриваю комнату, где я теперь должна жить…
Ободранные стены будто сами просят, чтобы их привели в порядок, и я нерешительно поворачиваюсь к риэлторше с натянутой улыбкой:
— Скажите, можно ли здесь поклеить новые обои?
— Конечно, — радостно отвечает она, не переставая пересчитывать хрустящие купюры. — Главное, стены не ломайте! Ну всё, вот ваш экземпляр договора. С новосельем, как говорится!
— Спасибо, — отвечаю, выдавливая из себя улыбку. Всё ещё не могу поверить, что это — моё новое жильё. Невелико, зато своё.
Но внезапно, где-то с кухни раздаётся звон разбившегося стекла и грубый мат, заставляя меня подпрыгнуть от неожиданности. Сердце тут же начинает стучать быстрее. Кто-то есть на кухне?
— … Что это?!
Я тихо подхожу к двери и, нервно сглотнув, выглядываю в коридор.
На кухне стоит грузный мужчина, в грязной майке, с мятой сигаретой в зубах. Его глаза с неприязнью обводят меня.
— Здравствуйте, — еле слышно произношу, пытаясь не выдать свой страх. — А вы… кто?
Он громко хохочет, выпуская клуб сизого, вонючего дыма:
— Я-то кто? Это ты кто такая? Я тут вообще-то живу.
От страха у меня дрожат руки, и, не дожидаясь дальнейших объяснений, я возвращаюсь в комнату к риэлторше.
— Что это значит? — выпаливаю. — Вы же говорили, что вторая комната свободна.
— Она и свободна, — спокойно отвечает она. — Там проживает хозяин квартиры.
— Хозяин?! И он будет жить здесь, со мной?!
— Ну да, только в своей комнате, — риэлторша даже не пытается скрыть раздражение. — Это центр, прекрасная транспортная доступность. Вы вообще понимаете, какая вам улыбнулась удача?
— Верните мне деньги. Я не останусь здесь! — мои слова полны паники от отчаяния.
Но она остаётся непреклонной:
— Вы подписали договор, и моя комиссия невозвратная. Услуга оказана, и вам крупно повезло!
Я в отчаянии хватаюсь за голову. В какой капкан себя загнала…
Неужели теперь придётся терпеть его присутствие? Вижу, как женщина краем глаза на меня поглядывает и чуть мягче добавляет:
— Кстати, тут на двери замок есть. Если уж так боитесь, закрывайтесь. До свидания.
Она уходит, а я, заперев за ней дверь, опускаюсь на кровать. Сначала меня охватывает страх, потом злоба, а затем пустота…
Может, не всё так плохо, и этот мужчина только с виду кажется угрожающим?
Глава 17
… Стою, прижавшись к двери, и затаив дыхание. Стараюсь вслушиваться, откуда раздаётся нетрезвый голос Бориса. Похоже, всё затихло.