Я смотрю на Макса, и с каждым словом будто теряю опору под ногами. Внутри всё сжимается от этого нервозного напряжения, от его слов, от злости и… страха, что он прав…
Неожиданно, тупая боль пронзает меня, и я рефлекторно хватаюсь за живот. Все мысли и слова уходят на второй план, ощущение такое, будто меня захлёстывает горячей волной, лишая воздуха…
Максим осекается, когда видит, как меня скручивает боль. Я сгибаюсь, инстинктивно прижимая руку к животу, словно пытаясь защитить малыша.
— Аня, Анечка! — Максим тут же вскакивает с постели и, прежде чем я успеваю что-то сказать, подхватывает меня на руки, прижимая крепко и уверенно. — Врача сюда!
В палату врывается мой отец, с тревогой застывшей на лице. Как только вижу родное лицо, протягиваю руки к нему.
— Папа, помоги мне, — шепчу, надеясь, что он заберёт меня подальше от Максима.
Отец и Макс какой-то миг стоят молча, выжигая друг друга взглядами.
— Пойдём, дорогая, пойдём, — отвечает отец, обнимая меня за плечи.
Как только мы оказываемся на безопасном расстоянии от палаты Максима, я выпрямляюсь и выдыхаю, чувствуя, как постепенно отпускает напряжение в пояснице.
— Дочь, всё в порядке? — отец смотрит на меня с беспокойством.
— Да… уже легче, просто нужно немного отдохнуть и постараться не нервничать. — Я перевожу дыхание, собираясь с мыслями. — Папа, Максим заподозрил, что ребёнок от него!
Отец хмурится, и в его взгляде мелькают те же догадки, которые преследует меня.
— Но ты же хотела ему сказать, о ребёнке…
— Хотела, — я на мгновение опускаю глаза, борясь с чувством вины. — Но ты бы его видел, пап… Он готов отнять у меня сына и даже глазом не моргнёт! Мне так страшно…
Отец притягивает меня ближе, к себе, поддерживая рукой.
— Пойдём на осмотр, убедимся, что с тобой и с малышом всё в порядке. А дома всё обсудим и решим. Главное сейчас — твоё здоровье и жизнь моего внука!
Глава 22
Как только я выхожу из женской консультации, сразу вдыхаю полной грудью свежий воздух. Слава богу, с малышом всё в порядке, анализы в норме — можно немного выдохнуть и расслабиться!
Краем глаза замечаю черный джип Максима у края парковки. Неужели, он уже выписался из больницы?! Сердце пропускает удар, и я, стараясь держаться уверенно, иду быстрей к своей машине, но не успеваю даже дотянуться до дверцы — джип трогается с места, преграждая мне путь. Максим опускает окно и, глядя на меня, говорит:
— Садись, Анют, разговор есть.
— У нас нет общих тем, — отвечаю, не пряча раздражения.
— Ань, — твёрдым голосом Максим чуть-ли не приказывает. — Сядь в машину.
После мгновенного колебания, всё же сажусь в джип, понимая, что от него так просто не избавиться. Как только я закрываю дверь, Максим протягивает мне букет — яркий, роскошный, пахнущий свежими розами.
— Твоя Януся в курсе, что ты чужим женщинам цветы даришь? — с сарказмом уточняю, чувствуя, как злость начинает закипать внутри.
— Мне плевать на мнение Яны, а ты как раз не чужая, — резко отрезает, нажимая кнопку блокировки дверей и давая по газам.
— Макс, куда мы едем? — начинаю нервничать, чувствуя, как внутри растёт беспокойство. — Останови машину!
— Обязательно остановлю, — отвечает Макс, не сбавляя скорости. — Когда мы будем на месте.
Сжимаю букет в руках, пытаясь успокоиться, но тревога только усиливается.
— Как дела у сына? — голос Максима отрывает меня от мрачных мыслей.
— Ты хотел сказать — у моего сына? Всё хорошо! И кстати, как ты узнал, что у меня мальчик? Разве, я говорила?
— Ага, понял, — ухмыляется бывший, нервно постукивая пальцами по рулю. — Всё ещё играешь в игру, что малыш не мой?
— Да, потому что он не твой!!! — срываюсь, не удерживая себя в руках. — Машину останови!
Макс качает головой. В его взгляде мелькает усталость, смешанная с болью.
— Аня, сколько ты ещё собираешься измываться надо мной? До конца жизни мне это теперь терпеть?
— Слушай, Лисневский, может, тебя рано из больницы выписали? Головушку не до конца залечили? — фыркаю, прикрываясь сарказмом.
— Не ерничай! Думаешь, из-за одной ошибки можешь всю жизнь вытирать об меня ноги? И сына лишать?
— Зачем же, это твои методы, — огрызаюсь, ощущая, как напряжение внутри растёт с каждым его словом.
— Это было всего один единственный раз! — Максим сжимает руль, отвечая резко, почти отчаянно.
— Да? Что-то слабо верится, — снова не могу сдержаться, хотя понимаю, что этот разговор только добавляет боли нам обоим.
— Аня, а ты хоть понимаешь, почему это произошло? — бывший поворачивается ко мне, сверкая злостью во взгляде. — Ты отдалялась, стала холодной в постели, зациклилась на одном — на зачатии! Всё было только об этом!
— Это не повод изменять! — гнев прорывается в моем голосе. — Люди должны поддерживать друг друга, даже если становится трудно, а не ранить и предавать! Разве семья для этого?
На мгновение между нами воцаряется тишина, наполненная тяжёлым дыханием и гневными, взаимными взглядами.
Я стараюсь отвести взгляд, но чувствую его пристальное внимание на себе.
— Аня, я хочу, чтобы ты дала мне шанс. Один. Я сделаю всё, что угодно, чтобы исправить свои ошибки.
Молчу. Слова не идут… Так легко говорить о любви и сожалениях, когда поздно… Когда это предательство уже нанесло мне рану, от которой не оправиться.
— Ты думаешь, что есть что-то, что может исправить такую «ошибку»? — злость и обида пробиваются сквозь каждый вдох. — Ты действительно думаешь, что можно просто захотеть и я смогу тебя простить?
Столько лет я была уверена, что на измену нельзя закрывать глаза, что это конец всему… И теперь не могу в голове уместить, как любящий человек может пойти на такое.
— Аня… Я люблю тебя! И не позволю тебе уйти, понимаешь? Не позволю!
— Тогда зачем… Зачем ты позволил себе это?! Заниматься сексом с секретаршей, когда я страдаю, бегая по врачам ради нашего будущего? — голос срывается, превращаясь в болезненный хрип. — Ты говоришь, что любишь, а тогда? Почему тогда ты проявил слабость? Почему?!
Мои слова повисают в воздухе. Макс молчит, смотрит на меня, словно хочет что-то сказать, но потом тяжело вздыхает, будто и сам не знает ответа.
— Потому что так было проще… — наконец тихо произносит он, скользя взглядом в сторону, словно сам стыдится своего признания.
— Проще? Проще?! — возмущение захлестывает меня. — А меня ты спросил, каково мне теперь с этим жить? С твоим «проще»?! Ты подумал о том, что разрушил наш брак одним своим поступком?
Максим устало кивает.
— Я не знал, что делать. Нам было так хорошо, но потом ты зациклилась на ребёнке… всё, что оставалось — это видеть тебя каждый день всё более далёкой, потерянной. И вместо того, чтобы поддержать тебя, я выбрал легкий путь… Дурак, признаю!
Я сжимаю кулаки. Все его оправдания кажутся мне пустыми и бессмысленными. Разве мне было легче? Ведь, я тоже проходила через все эти неудачи вместе с ним, отчаянно мечтая о ребенке, веря, что муж тоже этого хочет!
А он — он решил поддаться соблазну и уйти в сторону, чтобы не видеть моих слез и не разделять мою боль! И теперь Макс хочет, чтобы я его простила, чтобы мы вернулись к тому, что было раньше? Как он может надеяться на это?
— Максим… Ты правда веришь, что теперь можно снова быть счастливыми? Как ты представляешь это, зная, что разрушил мое доверие?
Лицо бывшего мужа бледнеет. Он продолжает молчать, а в моей душе бушует буря. Я люблю его, и это чувство невозможно стереть, но стоит ли возвращаться к человеку, который так легко предал? В самый тяжелый момент?