Только я допустить этого не мог. Никак. Она стала мне нужна – эта идеалистка с чистыми глазами. С наивными принципами и верой во всемирную справедливость, которой, как известно, нет и быть не может.
Нужна. Потому что это и мой шанс не заржаветь окончательно. Не потерять остатки того, что ещё не погрязло окончательно в коросте цинизма и равнодушия, жестокости и безразличия к миру и людям, которых я в какой-то момент перестал и чувствовать, и замечать.
Глава 33-1
Анна
Рейнер больше не касался меня. Не считая того жадного, исступлённого поцелуя в машине, он вёл себя очень корректно и цивилизованно. И, может, именно это расположило к нему ещё больше.
С ним легко. С ним надёжно. Я ощущала его негласную поддержку, и это делало меня сильнее и увереннее.
Я вдруг подумала: он не навязывался. Просто был рядом. И по большей части – невидимо. И это не вызывало во мне отторжения. В Рейнере не чувствовалось святости, однако где-то в глубине души он ассоциировался с ангелом-хранителем, который готов был подхватить меня, если я вдруг оступлюсь, споткнусь и стану падать. Он не даст.
После ресторана он подвёз меня до дома.
– До завтра, Анна.
– У вас плохо с «завтра», – слабо улыбнулась я ему. – Каждый раз ваше «завтра» оказывается чуть раньше положенного.
– Вы путаете, – невозмутимо возразил он. Это мои «до встречи» не совпадают, а с «завтра» мы вполне дружим. Завтра – это скоро, до встречи – не всегда. Пойдёмте, я провожу вас.
– Не надо.
– Надо, Анна, надо. Я знаю, что вы умеете давать отпор, но позвольте вас проводить. Для моего же спокойствия. А то не усну, а завтра буду зевать. Как я, по-вашему, буду выглядеть в глазах восторженной публики?
– Главное, не клюньте носом во время вашей прочувствованной речи на полчаса.
– Мне простят, даже если я захраплю.
Я улыбалась. Наверное, до ушей. Мы стояли возле подъезда, и не хотелось с ним расставаться. Не хотелось оставаться наедине со своими мыслями и проблемами, потому что ещё немного – и он останется здесь, а я поднимусь на последний этаж, окажусь снова в своём немного тоскливом мире, где только я и стены. Но позвать его к себе на кофе я не могла.
– До встречи, Илья.
Так приятно произносить его имя…
– Вот, значит, как? – ударил в спину очень знакомый голос. – Вот, значит, как, да, Анна?
Я обернулась. Вадим стоял, как скала. Взбешённый, напряжённый, словно зверь, готовый кинуться и разорвать.
Я невольно поёжилась, вспомнив, как он меня ударил. Неужели это всегда сидело в нём, а я не видела, не понимала?..
– Из дома убежала. На звонки не отвечаешь. Нашла себе получше объект? Может, это не я тебе изменил, а ты мне? Искала повод и нашла?
Я стояла униженная, раздавленная, почти уничтоженная. Некрасивая сцена разворачивалась у Рейнера на глазах…
– В чём дело, любезный? – холодно поинтересовался он.
Его ладонь решительно коснулась моей руки.
– Аня, отойди, пожалуйста, – обратился он ко мне.
– Не надо, Илья, – почти прошептала я, но он только головой качнул и, не колеблясь, сделал шаг вперёд, оттесняя меня за спину.
– Она моя жена! – заявил Вадим. Голос его звенел от ярости. – Иди отсюда, я со своей женой сам разберусь!
Он толкнул Рейнера в грудь. Тот чуть покачнулся.
– Вадим! Прекрати! – попыталась я вклиниться между ними, но Рейнер не дал.
– Аня, пожалуйста, – прорезался в его голосе такой металл, что я попятилась.
Глава 33-2
Он вовсе не походил на того мужчину, что хохотал над моими словами, язвил или вёл лёгкую беседу.
Лицо его стало жестким, скулы обострились, а взгляд буквально диктовал: смирись, поступи по-моему.
Не знаю, испугалась ли я. Скорее, да. Но в тот момент я могла действовать только на инстинктах: подчиняться его голосу, не лезть, отойти в сторону.
– Ты откуда такой взялся? – продолжал разоряться и наезжать Вадим.
Я никогда его таким не видела. Он вёл себя… мерзко. Грязно. Задирался, как уличный бандюган, и продолжал толкать Рейнера в грудь. Тот стоял, не сопротивляясь. Но вся его поза говорила не о подчинении, а о готовности дать отпор.
Они приблизительно одинаковые. Может, Вадим чуть выше, а Рейнер – чуть шире в плечах.
– Давай, давай, вали отсюда! – не унимался мой всё ещё муж.
– Оставь Аню в покое, – это уже Рейнер. Спокойный, как никогда.
– Это я оставь? Да ты оборзел! Это ты давай топай и побыстрее!
Толчок Вадима в этот раз был настолько сильным, что Рейнер пошатнулся и сделал шаг назад, будто специально открываясь для удара. И Вадим не стал ждать – замахнулся.