Рейнер легко поймал его руку и сжал запястье. Вадим пыхтел и багровел, пытаясь вырваться. А я стояла и смотрела на всё это, хлопая ресницами. Не могла взгляд отвести. На меня свалился тот самый ступор, что нередко нападал в пиковых ситуациях. Меня словно парализовало.
– Я бы посоветовал забыть сюда дорогу, – клонил Рейнер Вадима к земле. Тот сопротивлялся и не сдавался. – Забудь, что у тебя была жена. Она больше не твоя.
– Да ты чокнутый! Сам вали подобру-поздорову! – крутился и махал свободной рукой Вадим.
В какой-то момент Рейнер его отпустил и Вадим этим воспользовался – нанёс удар. Я вскрикнула. Илья не уклонился. Позволил мужу достать его.
Я никогда не понимала, почему мужчины дерутся. Я выросла среди братьев, которые тоже любили влезать в разные истории с мордобоями. Но к этому невозможно привыкнуть.
Голова у Рейнера дёрнулась. Из разбитой губы пошла кровь. Я прикрыла глаза ладонями, но успела увидеть, как он хладнокровно уложил Вадима в нокаут. Одним чётким сильным ударом, в который он, наверное, вложил всю холодную ярость, что копилась в нём.
Вадим сидел на асфальте и тряс башкой. Из носа двумя дорожками текла тёмная кровь.
– Я тебя засажу! – заявил торжественно, показывая вымазанные кровью зубы. – Я от тебя мокрого места не оставлю! – посулил он.
– Обязательно, – стоял над ним, как бог возмездия Рейнер. А потом сделал то, чего я от него не ожидала: достал визитку и небрежно швырнул её в Вадима. – Это координаты, чтобы не запутался. Ещё раз тут появишься – будешь иметь дело с моими адвокатами. И тогда пощады не жди. На километр к Анне не приближайся. Забудь дорогу к этому дому.
– Она моя жена! – сверкал глазами Вадим.
– Была. Ты вообще потерял всякие права, когда руку на неё поднял. Пойдём, Ань, – это уже мне.
А я стояла, не могла с места сдвинуться, пока Рейнер не взял меня под руку и не повёл в подъезд. Последнее, что я видела, – как Вадим рассматривает визитку и хмурит брови.
Глава 34-1
– Не надо было, – сказала я уже в лифте. – У вас губа разбита. А завтра в школу…
Рейнер посмотрел на меня весёлыми глазами.
– Вы не моя мама, Анна Романовна, и вам точно не прилетит за то, что я подрался. Ну, разве что мне от вас. Но от вас, так и быть, я выдержу любую трёпку. Можете начинать. Не гарантирую, что до меня дойдёт. Ещё с тех времён, когда я был подростком, я научился пропускать мимо ушей любые нотации. В данном случае я поступил правильно. Вашему бывшему давно пора было поставить мозги на место. Или выбить наглухо то, что там ещё осталось. А поэтому… лучше не сотрясайте воздух.
Наглый. Котяра с бессовестными глазами.
– У вас кровь, – достала я из сумочки влажные салфетки и протянула их Рейнеру. Он не шелохнулся.
В это время кабинка лифта остановилась.
– Зайдёте? – спросила поколебавшись.
– Зайду, – кивнул он, – при условии, что вы полечите мои боевые шрамы. Я, правда, знаю более эффективный способ, но обещаю безропотно принять даже яд из ваших рук.
Вот так он и оказался у меня дома. Как иногда любит говорить Машка: бойтесь своих желаний. Они имеют свойство сбываться.
У меня аптечка на все случаи жизни. Рейнер позволял за собой ухаживать. Инициативу не перехватывал. Кажется, это доставляло ему удовольствие – смотреть, как я вокруг него хлопочу с перекисью водорода, спиртом, а потом льдом.
Он даже позволил себе пошипеть, хоть удар от моего мужа принял легко и не дрогнул. Немного артист.
– Кофе? – спросила я его, когда с разбитой губой было покончено.
– Лучше поцелуй, – слабо улыбнулся он. – Но я, пожалуй, пойду. Не бойтесь меня, Анна. Не надо. Вы очень храбрая девочка. Я вами горжусь. И бывший ваш, хоть и мудак, очень хорошо знает, какая вы. Именно поэтому и борется. А ещё – потому что не привык получать отказы и поражения.
– И всё же вам не стоило его провоцировать. Вадим не из тех, кто спускает подобное.
Рейнер подарил мне свою коронную кривую ухмылку. Глаза у него искрились весёлостью.
– Мне жутко неудобно, Ань. Но очень хочется спросить: ты же знаешь, кто я?
– Безусловно, – поджала я губы. Зря он веселился. У Вадима была одна черта: если он упирался, то шёл напролом, даже если знал, что его ждёт поражение. И нередко побеждал там, где, казалось, «всё пропало». – Но лучше не переоценивайте себя и не недооценивайте Вадима.
– Ты привыкла ему верить. Это нормально. Но он не всесилен, хоть иногда кажется, что да.
– Так же, как и вы.
– Согласен, – поймал он мою руку и на миг прижался к запястью губами. – Но это мои риски, ошибки, просчёты. И я как-нибудь с ними справлюсь. Большие мальчики тоже не всегда поступают разумно. И на самом деле, это здорово. Я не сомневаюсь ни в одном слове, ни в одном жесте. Я поступил так, как хотел. И так, как надо. Но мне приятно, что ты обо мне беспокоишься. Очень приятно, Ань.