— Все решили? — опять спрашивает Богдан.
Карим вновь делает утвердительный кивок, и они с мальчиком уходят.
— О чем это вы? — интересуюсь я.
— Сейчас узнаешь, — Богдан лишь хитро улыбается.
Мы заходим внутрь. Здесь тихо, хоть помещение с высокими потолками, с гулким эхо, с редкими скамейками для посетителей. Богдан сгоняет наглого студента-юриста и освобождает для меня место. Мы сидим, ждем. Суд идет довольно долго. Но вот вызывают меня.
Богдан помогает подняться и пожимает руку.
— Держись, шепчет он мне на ухо. Твой адвокат уже внутри.
Я вхожу в зал. Ко мне поворачиваются лица всех присутствующих, и мне становится не по себе. Меня пристально рассматривают, как экзотическую бабочку. Я прохожу к месту допроса. Рядом садится мой адвокат. На Наталью стараюсь не смотреть. Потому что мне страшно. Знаю, что она сидит в соседнем ряду вместе со своим адвокатом.
— Рассказывайте все честно и в мельчайших подробностях, — шепчет мне адвокат на ухо.
И я начинаю рассказ. Меня прерывают, задают встречные вопросы, стараюсь нигде не ошибиться, ведь сейчас от этого зависит моя дальнейшая жизнь. Прокурор попался пытливый, заставляет повторять снова и снова. Но, видимо, не найдя погрешностей в моем рассказу, объявляет, что у него вопросов ко мне больше нет. Меня отпускают, так как мое здоровье не позволяет присутствовать дольше.
И я выдыхаю. Молодец у меня подруга, справки все правильно оформила.
Я возвращаюсь в больницу.
— Богдан, а что дальше? — интересуюсь я.
— Василис, все будет хорошо. Наталья уже дала свои показания. Екатерина сядет в тюрьму за содеянное, — успокаивает меня Богдан.
— Катерина призналась? — удивляюсь я.
— Нет, та ушла в глухую несознанку, — усмехается Богдан. — Этим она только срок себе увеличит.
Я лежу в больнице еще неделю. Всю эту неделю каждый день идут заседания суда. Но меня больше не беспокоят. В конце недели приезжает Рашид, Богдан и мой адвокат.
— Ну, все, красавица, суд окончен, — смеется Рашид. — Ты оправдана.
— Уф, — только и могу сказать, а в груди разливается такая радость, такое тепло.
Только сейчас я поняла, в каком напряжении жила все эти дни. Сколько погибших нервных клеток мне стоило мое внешнее спокойствие. И только после слов Рашида, радость заполнила мою душу.
— Свобода!
— Свобода попугаям! — смеется возникшая из ниоткуда Вера.
— Ну, что? Где наша свадьба на Кипре? — разводит руками Рашид.
— А Вера разрешит нам перелет? — Богдан разворачивается к Вере и разводит руками.
— Хоть сейчас, — Вера смеется. — Я ее здесь держала для суда, чтоб в камеру не утащили. А так она здоровая. И у меня для вас есть сюрприз, но я его озвучу на свадьбе.
— Вы коварная женщина, Вера, — кланяется ей Богдан.
И пока они смеются, я собираю вещи.
— Ты куда собралась? — вдруг спрашивает Вера.
— Домой, ты сама сказала, что я здоровая. Все! Я устала здесь лежать.
— Богдан? — Вера смотрит на моего мужчину.
— Не переживайте, Вера, я за ней буду хорошо присматривать дома, — улыбается Богдан.
Наконец-то я вырываюсь из душной палаты. Дом. Милый дом.
Но Богдан везет меня к себе.
— Я думала, что мы поедем ко мне в поселок? — удивляюсь я.
— Василис, там ты жила со своим прошлым мужем, а я собственник, я все тяну в свою берлогу, — порыкивает Богдан.
— Богдан, но там места больше, у нас детки будут, в твоей квартире им мало место будет, — пытаюсь воззвать к его разуму.
— Василис, я уже думал над этим, завтра мы займемся поиском коттеджа, ты выберешь тот, который тебе понравится. Я его куплю.
— Правда, я сама смогу выбрать дом?
— Конечно, — смеется Богдан.
Но следующий день изменил наши планы.
С утра позвонил следователь, что вел дело Овериной Натальи и передал, что она желает встретиться со мной, за это она все расскажет по другим эпизодам. Вот такой компромисс.
Я соглашаюсь.
Меня привозят к женскому СИЗО. Долго оформляют на проходной, заставляют оставить все вещи, а затем мы вместе со следователем идем по коридору.
— Сколько ей дадут, — тихо спрашиваю я его.
— Лет двенадцать, так как у нее это первая ходка, ей из департамента Здравоохранения дали хорошие рекомендательные письма, то много не дадут.
Двенадцать лет. Мне даже страшно об этом подумать, ее сын за это время вырастит и превратится в мужчину, ей будет пятьдесят два года, мир вокруг за это время поменяется. Стоило ли это все того?
В пустой комнате для допросов я встречаюсь с ней. За это время она так изменилась, что я не сразу ее узнала. От прежней высокой, статной красавицы почти не осталось следа. Она сильно похудела, осунулась, кожа стала желтоватого оттенка. Потухли глаза, пропал румянец. Некогда роскошные волосы собраны в хвостик. На ней очень простое платье, раньше бы такое она выбросила бы на помойку.