«Американский народ, — писали юристы в разделе, озаглавленном «Провокаторы», — никогда не допускал использования тайных провокаторов, что практиковалось в старой России или в Испании. Но министерство юстиции использует таких людей, чтобы провоцировать действия, которые можно было бы назвать преступными…»
В заключение двенадцать виднейших юристов писали:
«Свободные люди уважают справедливость и следуют правде; произволу же они будут противиться вечно…
Теперь, как и в прошлом, было бы ошибкой полагать, что кто-либо из слуг народа может безнаказанно присвоить себе неограниченную власть. Такое предположение в корне противоречит основному принципу — принципу управления народом с согласия самого этого народа. Теперь уже нужно говорить не о какой-то смутно представляющейся потенциальной опасности, а о прямом посягательстве на самые священные основы нашей конституции».
Не менее резкое обвинение содержалось в пространном отчете, который был включен в протоколы конгресса председателем сенатской комиссии по расследованию деятельности министерства юстиции сенатором Томасом Дж. Уолшем. Этот документ был озаглавлен: «Противозаконные действия министерства юстиции».
«Авторы критикуемых здесь методов, — говорилось в отчете, — забыли текст билля о правах и совершенно не понимают его духа».
Но печать игнорировала или грубо извращала смысл сенсационных разоблачений и тревожных предостережений, исходивших от людей типа Луиса Ф. Поста, сенатора Томаса Дж. Уолша и двенадцати юристов, подписавших доклад «Американскому народу». Их трезвые голоса заглушала истерическая кампания травли радикалов, ненависти и репрессий.
Длившаяся несколько месяцев кампания разжигания ненависти к «красным», выступления официальных представителей правительства, пугавших народ революцией, жуткие легенды о террористических заговорах, паника и террор, сопутствовавшие пальмеровским облавам, — все это не могло не сказаться на всей жизни США. Страх перед «красной угрозой» разнесся, как поветрие, по всей стране.
«Бесчисленные… джентльмены вдруг обнаружили, что они имеют возможность расправиться со всем тем, с чем им хотелось расправиться: достаточно изобразить то, что им не нравится как «большевизм», — писал впоследствии историк Фредерик Льюис Аллеи. — Поборники строительства большого военно-морского флота, введения обязательной воинской повинности, установления цензуры печати, антисемиты, негроненавистники, землевладельцы, фабриканты, заправилы монополий — все они драпировались в звездный флаг, рядились в мантии «отцов-основателей» и обвиняли своих противников в единомыслии с Лениным».
Газеты и журналы заполнялись леденящими кровь сообщениями о «большевистских зверствах» в России и о зловещих интригах «платных советских агентов» в Америке. 8 января 1920 г. американская печать преподнесла стране сенсационную новость: агенты министерства юстиции «выслеживают» советского представителя в Соединенных Штатах Людвига Мартенса, который якобы финансирует «заговор, имеющий целью свергнуть американское правительство».[22] Два дня спустя палата представителей не допустила на заседание члена конгресса от Милуоки социалиста Виктора Бедгера, заявив, что его «дальнейшее присутствие» в палате «представляет угрозу» этому законодательному органу.
Вскоре после этого законодательное собрание штата Нью-Йорк исключило из своего состава пятерых депутатов-социалистов под тем предлогом, что они являются членами «нелойяльной организации, состоящей из одних изменников». «Нью-Йорк таймс» писала по данному поводу: «Это истинно американское решение — патриотическое и консервативное».
В конгрессе находилось на рассмотрении свыше семидесяти законопроектов о «бунтах». Некоторые из них требовали тюремного заключения на срок до 20 лет за «противозаконные высказывания», лишения иммигрантов американского гражданства и высылки из страны за подобные же проступки. Сенатор Кеннет Д. Маккеллар из штата Теннесси предлагал создать на острове Гуам исправительную колонию для коренных американцев, осужденных за «подрывную деятельность».
Почти во всех штатах были изданы. законы против «преступного синдикализма», объявлявшие тяжким преступлением пропаганду «революционного» преобразования американского общественного строя. В Западной Вирджинии был принят закон, объявивший преступным всякое учение, проникнутое сочувствием «идеям, враждебным тому порядку, который существует или будет существовать в данном штате в соответствии с его конституцией и законами».
22
По просьбе министерства юстиции министерство труда выдало ордер на арест и высылку Мартенса. Обвинение против Мартенса было состряпано Дж. Эдгаром Гувером.
В декабре 1920 г. министр труда Вильсон Л. вынес решение, в котором говорилось, что «лично Мартенс не уличен ни в каких противозаконных действиях». Незаконно выданный Гуверу ордер на высылку Мартенса был аннулирован. В январе 1921 г. Мартенс возвратился в Россию по собственному желанию.