«Как-то ночью у меня дома зазвонил телефон… «Минc?.. Говорит Джесси Смит. Приезжай скорей на улицу X, ладно? Тут кое-какие неприятности…» Я быстро оделся и помчался на улицу X. Все знали о происходивших там веселых вечеринках…
Поэтому я был уже несколько подготовлен к сцене, которая предстала перед моими глазами, когда мне открыли дверь. В комнатах царил ужасающий беспорядок. Обеденный стол был очищен — видимо, на нем танцевали хористки, — тарелки были раскиданы по всему полу, бутылки лежали на столах и стульях. Все были мертвецки пьяны. Пьяные женщины и девушки развалились на кушетках и в креслах; на их накрашенных лицах был написан ужас.
Г-н Бойд сказал мне, что каким-то случайным образом, когда они очищали стол для танцев… и швыряли бутылки и стаканы куда придется, одной из девушек попала в голову бутылка и, кажется, с ней очень плохо.
Президент Гардинг стоял, прислонившись к камину; поблизости стояли его телохранители, и. я шепнул одному из них, чтобы они прежде всего увели отсюда президента…
Пострадавшая лежала без сознания на диване в одной из комнат… Я не посмел вызвать в этот дом врача или карету скорой помощи; поэтому я взял не подававшую признаков жизни девушку на руки, положил ее в свою машину и отвез в больницу за отелем «Гамильтон». Там она пролежала несколько дней без сознания, а потом ее оперировали».[31]
Не зря Уильям Аллен Уайт писал впоследствии о временах Гардинга: «История Вавилона — это сказочка для маленьких детей в сравнении с историей Вашингтона за время с июня 1920 г. до июля 1923 г.»
Глава V
Галерея мошенников
Через месяц после вступления Гардинга на пост президента в столице появился некий полковник Чарльз Р. Форбс — краснолицый, шумливый пьяница и авантюрист, любивший разводить турусы на колесах и отличавшийся бесцеремонностью в обращении с прекрасным полом. В войну он был награжден французским орденом и американской медалью за боевые заслуги. В его пестрой биографии значились и дезертирство из армии Соединенных Штатов, и грязные политические махинации во время избирательной кампании на Западном побережье, и подозрительные подряды, и сугубо прибыльная подпольная спекуляция на Филиппинских островах, где он провел несколько лет на государственной службе.
Форбс приехал в Вашингтон ранней весной 1921 г. по приглашению самого Гардинга…
С сенатором Гардингом и его супругой он познакомился на Гавайских островах незадолго до войны. Гардинги были очарованы его неисчерпаемым запасом анекдотов и шумной любезностью. Форбс встретил в Гардинге приятного партнера по покеру, которого не волновали проигрыши, и между полковником и будущим президентом и его женой завязалась тесная дружба. Во время избирательной кампании 1920 г. Форбс, бывший тогда заместителем председателя «Хэрли Мэзон констракшен компани» в Такоме, энергично агитировал за Гардинга на Западном побережье. После выборов Гардинг пригласил своего друга в Вашингтон и назначил его начальником Управления по страхованию от военных потерь. Вскоре после этого Форбс был назначен начальником вновь созданного Управления помощи ветеранам войны…
На этом посту Форбс ведал всеми госпиталями для ветеранов в США, оставшимися после войны запасами медикаментов и госпитального имущества и строительством новых госпиталей для ветеранов. Бюджет Управления помощи ветеранам составлял примерно 500 млн. долларов в год.
Бравый полковник, не теряя времени, приступил к разработке попавших в ело руки золотых россыпей. Он сразу же набрал себе штат помощников и прочих подчиненных из числа своих приятелей и старых собутыльников, которые, он был уверен, будут делать в точности то, что им будет приказано, и, подобно ему самому, не станут проявлять излишней щепетильности, когда дело дойдет до взяток и растрат. Вскоре в отделениях Управления помощи ветеранам обосновались беспардонные мошенники и мелкие аферисты, которые разъезжали по всей стране, устраивали дикие оргии и вообще вели роскошную жизнь за счет государственных средств, предназначенных для оказания помощи инвалидам войны.
Мы приведем характерный отрывок из письма одного из разъездных агентов Форбса, Р. А. Триппа, своему непосредственному начальнику в Вашингтон:
«Мы живем совсем как в доброе старое время, — не хватает только тебя. Охотничий сезон здесь в разгаре: кролики на обед, фазаны на ужин, вина, пиво, виски, — и, слава те, господи, мы еще ни одной вечеринки не пропустили. Нас с Коллинсом приглашают повсюду. В прошлую среду напились до чортиков, запивая кролика и все прочее. А в субботу были такие вина!.. Вот это жизнь! Мы едим и пьем с мэром, шерифом и прокурором… К чорту главную контору и работу. То ли дело разъезжатьвот эта работа мне по душе!»