Проходит мимо меня, идет на кухню и включает свет.
Наблюдаю за ней. Серьезная, строгая и сонная…
Зависаю на рассматривании своей жены. Как всего за неделю она стала другой?
Это Мила, но другая. Просто кардинально другая.
— О чем ты хотел поговорить? — не выдерживает она молчания.
— Что с волосами?
Она замирает, машинально проводит по волосам своими нежными пальчиками.
— Назло мне поменяла прическу и цвет? — спрашиваю я.
— О нет, — внезапно усмехается она. — Не назло тебе, а на благо себе.
Зависаю от ее ответа, а самое главное от того, как это было сказано.
Какого хера я ее хочу еще больше?
— Тебе идет, — мрачно говорю я.
Удивленно округляет глаза.
— Идет? — чуть не заикается.
— Да, — киваю, гипнотизируя ее потемневшим взглядом, — ты очень красивая…
И сексуальная. И просто заводит меня еще больше.
Стискиваю челюсти, прищуриваюсь и рассматриваю ее, чувствуя дикое желание.
Кажется, что я не знаю эту девчонку, которая сидит передо мной. Или просто бухать надо было меньше?
— Артем, о чем ты хотел поговорить? — отводит она взгляд.
И даже ни одной улыбки.
А я хочу видеть тот радостный блеск в глазах, любовь, нежность, с которыми она раньше на меня смотрела.
Блять.
Мрачно встаю и приношу из коридора договора. Подхожу к ней вплотную и кладу их перед своей женой. Наклоняюсь к ее уху и приглушенно рычу, вдыхая сводящий с ума аромат ее волос:
— Подписывай. Год брака. И через месяц ты в моей постели.
21
Милана
От губ моего мужа, которые практически касаются моего уха, и от приглушенного голоса, даже руки начинаю предательски дрожать. Запах его парфюма сразу воскрешает воспоминания о его жарких объятиях, поцелуях, о…
Даже злюсь на себя за все эти мысли и предательские реакции моего тела на его близость.
— Артем, не мог бы ты отойти? — вместо нормального голоса сбивчивый шепот.
— Не мог бы, — хрипло шепчет, ведя носом по моим волосам.
Даже вздрагиваю от этого.
— Мне… некомфортно, когда ты так нависаешь, — выдавливаю из себя максимально серьезным тоном, а у самой даже руки дрожат.
Прячу их под стол, чтобы мой муж не видел, как он действует на меня даже после всего, что он сделал.
Приглушенно рычит мне на ухо и… отходит. Даже не могу поверить.
Смотрит на меня тяжелым взглядом, в котором я вижу неприкрытое желание. Раньше он на меня так никогда не смотрел.
Тем более странно, что сейчас так смотрит.
Перевожу взгляд на договора и закусываю губу.
— Я завтра все прочитаю и подпишу.
Опять поднимаю на него глаза. Он медленно, лениво рассматривает меня, а потом останавливает свой взгляд на моих губах.
Так, надо быстрее убегать в свою комнату…
— Нет, сейчас читай и подписывай, — серьезно говорит он, продолжая гипнотизировать мои губы.
Судорожно сглатываю. Чувствую, что сижу перед тигром, который облизывается на меня и в любой момент может накинуться, чтобы сожрать.
Медленно выдыхаю и беру в руки документы.
— Хорошо, но я буду вычитывать каждое слово. Это может занять много времени.
— Я подожду, — мрачно усмехается и расслабленно откидывается на спинку стула, продолжая рассматривать меня.
И я на самом деле сижу и внимательно вычитываю каждое слово. Не хочу попасться в ловушку от того, что что-то не дочитаю и подпишу. Хотя, если честно, тем, что я соглашаюсь на этот год брака, я и так захожу в ловушку, которая может в любой момент захлопнуться…
Стараюсь игнорировать его тяжелый взгляд.
— Интересно, ты мне будешь продолжать готовить? — внезапно спрашивает он с едва заметной усмешкой.
— Нет, — пожимаю я плечами, не отрывая взгляда от бумаг. — У нас для этого есть Светлана.
Ничего не отвечает, но я прямо чувствую, что навряд ли он сильно доволен моим ответом.
И буквально через минуту натыкаюсь на пункт, в котором прописано, что я должна ему готовить завтраки.
— Серьезно? — поднимаю возмущенный взгляд на своего мужа. — Вписал это в договор?
— Что именно?
— Завтраки!
— Почему бы и нет? Мне нравилась эта часть нашей семейной жизни, — медленно говорит он, гипнотизируя меня прищуренными серыми глазами.
— Нравилась… — даже запинаюсь. — Нравилась эта часть семейной жизни? Ты это серьезно⁈
— Похоже, что я шучу? — серьезно смотрит на меня.
— Артем, так не бывает! — шиплю я, не выдерживая этого бреда. — Хочешь видимость счастливой семьи для общества? Да, я согласилась на это. Но продолжать дома делать такой же вид? Нет! Я не буду! Мы уже не семья. И семьей не будем! Дома мы живем каждый своей жизнью…