«И это, в твоем понимании, называется свобода?» — возмущенно пишу.
Ответ не приходит. Знаю, что он сейчас едет в офис своей компании и, видимо, очень злится, что я удрала. В последнее время мы чаще ездили вместе…
Через пять минут все-таки приходит ответ:
«Я даю тебе свободу выбора. Либо ты в следующий раз удираешь без предупреждения и получаешь по заднице, либо едешь со мной и спасаешь свою пятую точку от трепки».
Замираю с открытым от возмущения ртом. Понимаю, что позорно краснею, представляя, как мой муж…
Так, все, хватит. Откладываю мобильный и пытаюсь нормализовать дыхание.
Последний год у нас с мужем секс был по расписанию. Мои переживания по поводу того, что у нас не получается забеременеть, просто заглушили страсть.
А сейчас, когда все графики выброшены в мусорное ведро, ласки мужа и фразы о том, как он меня отшлепает, вызывают бурю странных эмоций, начиная от негодования и заканчивая банальным желанием своего мужа.
Беру мобильный в руки и дрожащими пальцами набираю сообщение:
«Если, правда, хочешь дать мне свободу, то убери охрану. Я устала от того, что эти два цербера чуть бы не в туалет вламываются, лишь бы четко выполнять твои приказы».
Ответ не приходит.
В общем, я и не удивлена. Вечно покорная и послушная жена решила бунтовать. И моему мужу это однозначно не нравится.
Приезжаю в школу, вхожу в класс. Учеников пока нет. Есть время настроиться на предстоящий день.
Стук в дверь заставляет резко повернуться. На пороге Вадим с букетом красных роз. Лениво улыбается.
— Привет, лучший учитель в школе. Это тебе.
— Привет. Ты преувеличиваешь, — говорю я. — И не стоило…
— Стоило, — опять улыбается. — Или мне выкинуть этот букет в мусорку?
— Вадим… — начинаю серьезно.
— Мила, — не дает он мне договорить и уже не улыбается, — если не нравятся цветы, то без проблем…
И на самом деле подходит к мусорному ведру и собирается выкинуть букет.
— Нет, подожди, — быстро останавливаю его. — Цветы красивые. Просто…
— Что «просто», Мил? — серьезно смотрит.
— Ты не должен мне дарить цветы. У меня есть муж…
— Такое не забыть, — едва заметно усмехается он. — Где же от него цветы?
Осматривается по сторонам.
— Дома, — холодно отвечаю ему.
Это его совсем не касается!
— Прости, — смягчает он свой тон. — Знаю, что не надо было. Но не смог удержаться. Ты мне нравишься. И внутри меня идет просто бешеная борьба между желанием увидеть тебя и твоей просьбой не лезть в твою жизнь.
Замираю от его слов и удивленно смотрю на него. Такого я не ожидала… Не ожидала честности.
Он невесело усмехается и кладет шикарный букет на мой стол.
— Сделай с ними, что захочешь, — говорит это и уходит, даже не оглядываюсь.
А я стою и просто таращусь на букет. У меня рука не поднимется — выкинуть цветы, поэтому беру вазу и ставлю букет в воду. Цветы ни в чем не виноваты. Да и Вадим не виноват. Но… лучше бы он держал себя в руках и не дарил их…
46
Милана
На обеде бегу в столовую, чтобы по-быстрому перекусить. Утренний визит Вадима не дает мне покоя. Ну зачем он это делает? Я ведь уже не раз сказала, что у меня есть муж, и у Вадима нет ни единого шанса. Но он не останавливается…
А еще очень хочется как-то выяснить, кто спонсор моей поездки на конкурс. Поездка в Женеву — это недешевое удовольствие. Если к ней причастен Вадим, то… лучше отказаться.
Осталось как-то разузнать эту информацию у Митрофана Сергеевича.
— Милан, можно с тобой сесть? — возле моего столика появляется Юля.
После вчерашнего я с ней даже не поздоровалась сегодня.
— Можешь садиться, — сухо говорю ей. — Я уже ухожу.
Встаю и забираю еду с собой в кабинет.
— Подожди, — тут же бежит она за мной следом. — Ну подожди, Миланка. Ну пожалуйста!
Останавливаюсь и холодно смотрю на нее.
— Что, Юль?
— Я… была не права, — говорит она и виновато отводит взгляд. — Если честно, моя жизнь сейчас — просто дерьмо. Вот и сорвалась на тебе, хотя ты ни в чем не виновата.
— Я тебя услышала, — медленно киваю я. — А теперь я пойду. У меня дела.
Разворачиваюсь и иду, но Юля все равно идет следом.
— Если ты на меня не злишься, то можно я с тобой пообедаю?
— Юля, я пообедаю одна, — отвечаю ей.
— Я так и знала, что ты меня не простила, — расстроено говорит она, продолжая идти следом.
Вхожу в кабинет, она тоже.
— Ну что мне сделать, чтобы ты простила? Стать на колени? — чуть не плачет она. — Просто… я брошенка, которая никому не нужна…