Обе стороны - жрецы и воины - поздравляли друг друга с победой над поляками. И готовились к новой схватке, подобной той, что была в начале столетия. Когда на Самбии лежали холмы из сведённых на убой общинников.
Тогда жрецы победили.
Теперь Камбила рассматривал Кестута и сотни его оружных людей как немаловажный козырь в грядущей битве с вайделотами.
Жрецы тоже это понимали и требовали от своего "верховного" - "дубового" похода (ну, не крестового же!) против новосёла:
-- Кестут принёс на наши земли своих богов! Его надо убить! Дубиной! По заветам братьев-основателей!
-- Не напрягайся. Поход ляхов показал, что христиане дохнут на землях Перуна. И этот сдохнет. Волей священного дуба.
А Сигурд дал денег битым болеславичам. Под заклад земель, отнятых предшествующим королём у кашубов. "Взял временно в управление". И выгнал оттуда всех королевских ставленников.
В Кракове злобились страшно:
-- Гданьские изменники! Они с язычниками торг ведут!
Но деньги Сигурда, получаемые от торговли янтарём и прочим прусским товаром, были важнее.
Кастусь, понятное дело, язычник-перунист. Иначе в том "Священном царстве" князю не выжить. А вот люди вокруг него по большей части уже христиане-православные. И что с ними будет? С учётом Неистового Бернара и его проповеди "Окрестить или убить" всех не-католиков?
Я честно отписал Боголюбскому. Вот, де, ляхи намякивают. В ответ - брань нецензурная. В смысле:
-- Тут ближние придурки заели. Нахрена мне дальние?
Логично.
Агнешка пишет новое послание, снова чисто личное. Отвечая на некоторые вопросы, вроде:
-- Нет, ксендзов тут нет. Но мне не в тягость. Я уже лет двадцать в православии, как к мужу привезли. Нет, про войну с Польшей тут не говорят и не думают. Да, холопов на Руси более нет, а кто приходит - становится вольным. Да, торг в Багдад идёт немалый, хотя последний год встал.
Насчёт крестового похода на пруссов - ни слова. Типа: не поняли мы. Вы ж прямо не спросили? А мы сами не догадались. Но упоминает, что у нас хорошо идёт янтарь от пруссов. Хотя из-за Новгородских проблем - нерегулярно.
Можно понять так, что мы за мир: война, хоть бы и священная - торговле помеха. Или наоборот: торговля "мерцающая", а мы уже знаем где и что пограбить эффективно.
Мельком говорит о христианах в Каупе. То ли: нафига крестовый поход, коли те и сами крестятся? То ли наоборот: бедные братья по вере страждут под игом злобных язычников. Такое не сказано, но как же может быть иначе?
И добавляет несколько вопросов от меня. О княгине Елене. О её здоровье, о детях. Полюбила ли она шёлковые ткани или как прежде тонкий лён предпочитает...?
Снова пара ребят поскакала в даль дальнюю, повезли свиток с болтовнёй светской. Три тыщи вёрст туда, три обратно. Хоть бы доехали в ту Вислицу до распутицы.
Нет, девочка, не провоцировали мы Пястов на крестовый поход. Мы просто не мешали им мечтать. А всё остальное они сделали сами.
Конец сто тридцать седьмой части
Часть 138 "Все сказали: План прекрасен! Вечер песен! Утро басен!".
Глава 703
-- А вот те хрен! А не гвозди!
-- Давай. Отдам людям - пусть хреном твоим приколачивают.
Заколебало.
-- Коллеги! Вершины образности, вкладываемой вами в выражаемые жаркие душевные чувства по отношению к ограниченности номенклатуры и недостаточности наличных объёмов скобяных изделий, вызывают во мне тяжкие фрустрации и спонтанное слюноотделение. Что опасно для жизни, здоровья и чести присутствующих. Потому извольте прекратить. А то вышибу обоих. Нахрен.
Обиженные спорщики перестали интенсивно обмениваться филологическими "хренами". В смысле: акустическими выражениями сильных эмоций.
Кроме акустики взаимное раздражение выражалось в видимом спектре. Терентий изображал "королевского леопарда-альбиноса при восходе солнца за рекой Замбези": обычный, мертвенно-бледный, "благородный" цвет его, пострадавшей от топора давно покойного придурка, физиономии, пятнился розовым. От чего в моей памяти всплывали обороты типа: "Розовоперстая Эос". Или - Эрос? - Всегда путал.