— Прохор, будем ужинать? Я постоянно учусь готовить. Мне хочется радовать тебя вкусной едой.
Лида готовить раньше не умела. До сих пор вспоминаю, как она сварила суп, а я, не ожидая подвоха, начал есть. Я так и не понял, что это было. Немного пересоленный с жуткими приправами мясной, жирный суп. Пришлось, преодолевая себя, его съесть, чтобы не обидеть. Но она все равно догадалась, что мне не понравилось. И пообещала учиться готовить, предварительно узнав, что я люблю.
— Конечно, я уже проголодался. Хотя даже не знаю, что я больше хочу, тебя поцеловать или идти есть.
Она уже положила сына обратно в кроватку. Я обнял и легко коснулся ее губ. Погладил по волосам и впился страстно в губы, сминая их в страстном поцелуе. Мне нравилась ее реакция. Лида тоже давала понять, что скучала по мне.
Она оторвалась от меня, и с сияющими глазами произнесла:
— Пойдем, пока Алешка не проснулся.
Мы оделись и прошли на кухню, и она разогрела ужин. Поставила передо мной тарелку с пюре и жареной курицей в панировке.
Я был приятно удивлен. Это было вкусно, хотя курица потеряла панировку, и из-за этого выглядела не очень аппетитно, а пюре было комковато. Я такое не любил.
— Спасибо тебе за ужин. Очень вкусно, правду говорю. Ты делаешь большие успехи.
Она улыбнулась мне широкой улыбкой, а руку приложила к груди. Голосом, прерывающимся от эмоций, она произнесла:
— Я стараюсь, Прохор. Хочу быть для тебя хорошей женой.
Лида угадала и мои скрытые желания. Как только разведусь, сразу же сделаю ей предложение, и мы родим еще одного ребенка. Пока сын маленький, можно подождать.
Я взял ее руку и нежно поцеловал. Заглянул в ее глаза.
— А я хочу быть твоим мужем. Обязательно все решу. Верь мне.
Но ее голос переменился, когда она сказала:
— Прохор, я верю, но ты не знаешь, что я чувствую, когда ты снова с женой, а не со мной.
Сейчас я чувствовал ее боль и представил картинку, что это Лида уходит к другому мужчине и ложится с ним в постель. Дыхание сразу участилось, и чувство жжения появилось в груди, я до боли сжал челюсти. Нет, Лида, только моя.
Голос ее начал дрожать. Она старалась не плакать и сдерживалась.
— Ты уходишь домой, а я представляю, как ты ее целуешь, обнимаешь и занимаешься с ней любовью, раз она до сих пор не о чем не догадалась. Для меня это невыносимо. Но я знала, на что шла. Но что, если я для тебя просто игрушка?
Ее лицо осунулось, она скрестила руки на груди и откинула со лба прядь волос. Она смотрела на меня исподлобья. В ее глазах плескалась ревность, а потом она закрыла лицо руками и расплакалась.
Остро закололо в груди, стало некомфортно, и я встал к ней, чтобы утешить. Вот к чему привела моя нерешительность. Она считает, что для меня просто игрушка.
— Лида, прости, пожалуйста, ты же знаешь, что я только твой. Я тебя люблю.
Она уткнулась в мою грудь и дала волю слезам. Неудержимым потоком они впитывались в мою футболку.
Потом снова подняла глаза, и ее слезы повисли на ресницах.
— Я тоже тебя люблю. Скажи, если мы любим друг друга, когда станем полноценной семьей? Чтобы я перестала делить тебя с женой.
Лида знала причину моей медлительности, и была достаточно терпелива. Этот разговор был первым за весь год, поэтому я ощущал себя тюфяком, который не может принять решение. Нежно смахнул ее слезы.
— Поверь, я тоже устал от этой двойной жизни. И пока ты спала, об этом думал.
Посадил ее за стол, и она внимательно смотрела на меня.
— Я готов развестить с Настей хоть завтра. Но ты знаешь, мне надо с ней договориться, чтобы она не увезла дочек. Долго тянул с этим, потому что Настя взбесится и я их буду редко видеть. Но если все получится, это будут ощутимые расходы на их содержание и, возможно, бывшей жены, так как я собираюсь выполнить все ее условия. Она не работает, и денег у нее нет. Но я не перестану видеться с Машей и Мариной. Их я люблю также, как и вас. Ты на все это согласна?
Я видел, как ее брови сходились к переносице, она покусывала губу, и явно что-то обдумывала. Пока ждал ее ответа, решил завтра сделать себе небольшой выходной. Проведу с утра совещание, и сразу же поеду к любимой. Уже предвкушал, как мы полдня проведем вместе, и будем упиваться друг другом. А потом поеду к дочкам, и им посвящу время, чтобы подарить мою отцовскую любовь.
Услышал Лидин уверенный голос и увидел, как она заметно повеселела: