И тут же поднял руку с веселой усмешкой.
— Да шучу я. Выдам ей покои, раз ее нельзя пока перевозить, дам сиделок и лекаря, только забери ее, как выправится. Меня мать сожрет, если я ее навсегда тут поселю.
В ту секунду Рейнхард был благодарен ему настолько, что был готов поддаться разок в поединке. Или одобрить его брак с Альене, если у них сложится. Или еще что-нибудь такое же безумное.
У него было только три дня.
Первый раз она пришла в себя, когда он вынес ее в сад и уложил на длинной софе на веранде. Она легонько повернулась и взглянула. На измученном лице жили только глаза — того редкого оттенка бирюзы, что бывает у моря в зной. Ее не портили ни шрамы, ни парафиновая зелень кожи, ни синяки от инъекций, для него она была очень хорошенькой, и Рей не знал, о чем с ней говорить. До этого дня он вообще мало разговаривал.
Но этого и не требовалось. Она просто молчала, и кажется ей было уютно рядом с ним, это полностью искупало боль отдачи магии.
А после его выслали в очередной поход, и он не успел даже попрощаться. Когда он вернулся, Клео не захотела его видеть.
Клавису было неловко об этом говорить, поэтому он просто брал амулет, заряженный магией, и благодарил от имени Клео. Рейнхарду и в голову не приходило подозревать друга во лжи.
Как ни странно, но, будучи вояками, они познакомились, как ученики нира Байлока, и с огромной живостью обсуждали последние достижения магической науки. Клавис куда раньше магов додумался делать артефакты из насекомых, но те не могли вынести светлой атакующей магии и быстро погибали.
Однажды Клавис поместил в жужелицу заклинания огня, и компания молодых вояк корчилась от хохота, пока та судорожно лупила крыльями по клетке, рассыпая снопы искр. Рею шутка не понравилась, и они не поссорились только потому что Клавис оказался в добром расположении духа.
Но были и качественные эксперименты. Бабочка с заклинанием поиска, сенокосец, зачарованный на ловлю магических вибраций, пчела, дающая чувство покоя и душевной стабильности. Вот только жили они считанные минуты. Разве что пчела прожила чуть дольше часа.
Наверное, он был в ярости при посещении восточной ярмарки. Маги сумели сделать то, что не далось Клавису.
Но что если…
Что если Клавису удалось? После истории с Клео они почти не общались. Слишком многое встало между ними — тот день, ложь и хрупкая Клео. Неяркий цветок клематиса, ставший в одночасье розой. Что если Клавис сумел создать артефакт, который Клео сама того не понимая, носит на себе? Артефакт, сделанный из вещи, не может подчинить человека, но артефакт, сделанный из живого существа — совсем другое дело. Маленький артефакт из муравья или жука-долгожителя ходит с Клео день и ночь.
Что-то маленькое, проворное и живое ютиться в складках ее платья, плетет сеть, из которой нет выхода…
22. Артефакт
Я проснулась в чужом доме, в чужой постели и долго-долго лежала, глядя в газовый балдахин. Мне трижды стучала горничная, но я не реагировала.
Впервые за два года Клавису не удалось стереть мою память. Скорее всего, из-за магии Рейнхарда, слишком быстро мне промыли магические потоки, артефакторное воздействие не успело укрепиться.
Но мой страх заключался не в этом.
Благодаря Рейнхарду я помнила, что совершенно точно не собиралась идти с Клависом куда бы то ни было, больше того — боялась идти. С ним наедине было страшно, маетно. После всего, что случилось в клане Тарвиш, только сумасшедший согласился бы с ним чаевничать, но не прошло и двух секунд, как я завязала с ним спор, а после послушно побрела в какое-то кафе, пила мерзкий сладкий кофе, слушала инсинуации про Рея. Мне казалось у меня был выбор: идти или не идти, целовать или не целовать. Вот только не было никакого выбора!
Я шла за Клависом, подобно послушному псу, мир которого ограничен любовью хозяина. Его одного он видит, его одного слушает.
Как. Он. Это. Сделал.
Должно быть объяснение! Высокомерная лекция Лита о научной основе магии мне крепко запомнилась, а значит есть причина, по которой я теряю голову от Клависа. Буквально теряю.
— Вейра… — в дверь тихонько заглянула давешняя горничная с железным характером.
Та самая, что запомнилась мне в вечер спасения из аварии дилижанса.
Я заставила себя собраться и отложить черные мысли на потом. Скоро я увижу Рея и смогу рассказать ему о своих бедах, вместе мы обязательно справимся.
— Завтрак вам подадут сюда, вейр Винзо приносит извинения за это, но в доме слишком много посторонних.
— Посторонних?
Я мгновенно насторожилась. Мне и со знакомыми последнее время несладко, а уж посторонние…