– Она не моя истинная и никогда ей не будет. Волк не принимает. Он хочет только тебя. С первых же мгновений, как увидел тебя. Учуял запах твоей кожи.
Настаёт моя очередь сдерживать волчицу, которая уже машет воображаемым хвостом и готова на ручки прыгнуть. Звучит, конечно, приятно и, будь мы обычной семьёй, я бы смутилась и растаяла, но мы не простая семья. Да и семья ли?
– Это не помешало тебе повалить на стол другую женщину, – фыркаю я и отступаю на шаг, складывая руки на груди.
– Это тебя не касается, – Ровер нависает надо мной будто скала, а потом хватает за предплечье. Не больно, но ощутимо. Властно. По-хозяйски. – Долго собираешься от меня бегать? Понимаешь же, что делать это вечно не получится? Ты моя волчица, моя женщина. Рано или поздно подчинишься.
Очень хочется поставить условие в духе «избавься от Милы и подчинюсь». Не уверена, конечно, что сразу, но это точно будет первым шагом в нужную сторону.
– Я хочу увидеть Кая, – меняю я тему. – Хантер сказал, он в саду.
– О брате не волнуйся. Он под защитой. Моей. Впрочем, да. Я и сам хотел познакомиться с волчонком. Гувернантка называет его не иначе как ангелочек. Ещё нас с Хантером воспитывала. Даже задевает, что мы такого восторга не вызывали.
– Кай и правда чудесный, – я не могу сдержать улыбку. – Его любила вся наша деревня. Каждый раз, как ходили по делам или в гости, его то яблочком, то булочкой угощали. Кай добрый… – улыбка стекает с лица. – Жаль только, что все сразу отвернулись, когда узнали, что он… двуликий. Мы с тех пор не выходили за ворота. Боялись.
– Именно поэтому главное в жизни двуликих – семья. Вот истинная сила, не клыки и когти.
Интересно, его Мила тоже часть семьи?
– Ладно, идём, представишь меня будущему грозному зверю.
Лорд выставляет локоть. Я смотрю на него и поджимаю губы. И почему взять под руку Хантера было так просто, а с Ровером работает совершенно иначе? Наверно потому, что Хантер не выглядит так, словно хочет перегрызть мне горло. Он милый.
Не знаю почему, но знакомить лорда с Каем мне не хочется. Знаю, что это глупо, они же всё равно рано или поздно пересекутся, но пытаюсь оттянуть этот момент. Для брата, для самой себя.
Ровер устаёт ждать. Сам ловит моё запястье и вкладывает в сгиб своего локтя. После чего проводит меня по галерее и сворачивает на залитую солнцем тропинку, отсыпанную мелким белым камнем.
Пытаюсь отвлечься от собственнического жеста окружающей красотой. С высоты человеческого роста всё выглядит иначе. Я будто впервые в этом саду.
Мы обходим многоярусную клумбу. Ровер сходит с камешков на траву и ведёт меня по пологому склону. Внизу в тени раскидистого дерева я замечаю светлую макушку Кая, и сердце начинает стучать чаще. Перед ним сидит женщина в светло-серой одежде.
Ускорив шаг, я улыбаюсь, но неожиданно замечаю ещё одну фигуру, стоящую за деревом, длинные медные волосы сливаются со стволом.
Я видела её лишь раз, но узнала сразу.
Глава 6 – Лишняя
Я освобождаю руку и, обгоняя Ровера, бегу к брату, подхватив подол платья. Сердце будто с ума сошло. Милу я воспринимаю почти как дикого зверя, хотя из нас двоих я могу превращаться в волка. Её опасность в другом.
– Кай! – зову я. – Кай! Его переодели из простой, но такой привычной мне одежды из мешковины. Теперь он выглядел как аристократ, настоящий двуликий. Светлые штаны, высокие сапожки до колен, плотный плащик, защищающий от ветра и не позволяющий простудиться.
Мальчик оборачивается и на его лице мгновенно расцветает улыбка. Мельком оглянувшись на женщину в сером и заручившись её кивком, он вскакивает и бежит мне навстречу.
– Сестрёнка! Ты в порядке! – Кай хоть и маленький, но я всё равно едва удерживаюсь на ногах. – Я так испугался, когда ты… ну… Упала.
Я обнимаю мальчика. Представляю, как он, должно быть, испугался в храме. Сомневаюсь, что отец стал успокаивать его, он всегда был слишком строг к нам.
– Всё хорошо? – глажу его по спине. – Тебя не обижали?
– Нет. Здесь здорово! У меня теперь своя комната, представляешь?
Рассеянно киваю и смотрю на Милу, вышедшую из-за дерева. Ведьма выглядит довольной, но в нашу сторону даже не смотрит.
Её внимание сосредоточено на Ровере, который разом забывает о том, что сам хотел познакомиться с моим братом. Улыбается ведьме, чуть ли не бежит навстречу.
Мне это не нравится. Волчица во мне рычит и поскуливает, слишком уж живо представляя то, как они обнимутся. Ещё и поцелуются наверняка. Мила качает бёдрами так, что, кажется, вывернет копчик. Красивая, фигуристая. Даже обидно, я куда тоньше, жизнь не баловала.
Опускаю взгляд и пытаюсь сосредоточиться на брате. Вот тот, о ком я должна позаботиться, а волчий лорд пусть делает что и с кем хочет. Мне то что? Я ему никто, он мне тоже. Надо всё же поговорить с Хантером насчёт отказа от неверного лорда.
– Ровер, – хлещет плетью скрипучий голос женщины, что сидела с Каем. – Ты что себе позволяешь?! При законной жене другую облизать собрался? Мать Луну не видно днём, но твои поступки её гневают.
Лорд кривится, будто слопал кислющее яблоко, но ограничивает свою любовницу почти дружескими объятиями вместо приветствия. Мила выглядит раздражённой и бросает злой взгляд сперва на меня, а потом и на гувернантку.
– Райда, у тебя зубы лишние выросли? Помалкивала бы.
– Не стану. Больше тебе нечего тут делать. У лорда есть жена, к счастью для всех нас, это не ты.
– Хватит, – обрывает перепалку Ровер. – Здесь я решаю, кто вхож в мой замок, а кто нет.
Он бросает на меня неоднозначный взгляд, а потом смотрит на Милу. Спрашивает тихо, но я услышала:
– Что-то случилось? Я думал, ты вернёшься домой на некоторое время.
– Я предположила, тебе будет нужна помощь, – рыжая смотрит на меня и, похоже, специально не понижает голоса, чтобы я уж точно услышала. – Как минимум расслабить и удовлетворить, раз уж жена на это неспособна.
Ровер хмыкает и будто случайно убирает листочек, застрявший в её волосах. Это движение злит меня даже сильнее, чем несостоявшийся из-за гувернантки поцелуй. Было в нём что-то нежное, трепетное. В отношении меня только волк такое проявлял, а Ровер лишь рычал – покоришься, возьму и прочее.
– Нечего ей тут делать, лорд! – ворчит Райда. – Вам новообращённой заниматься надо, жену миловать, а не с этой… голубиться.
– Чего ей заниматься? – фыркает Мила. – Она чудесно оборачивается, я сама видела.
– Эйлис, ты уже меняла облик? – оживляется Кай. – Мне сказали, ты нескоро сможешь. Что обращённым сложнее привыкнуть ко второй душе, – он смотрит на Райду. – Ещё, что не все люди могут пережить обращение, но я сразу знал, что ты сможешь. Ведь Луна тебя отметила. Ты сильная. И смелая.
Я замечаю, что взгляд Ровера немного меняется. В свечении радужки будто бы возникают тёплые искорки. А может это волчица снова впадает в романтизацию.
Он выглядит задумчивым весь разговор. Кажется, что лорд ведёт какой-то внутренний спор с самим собой. Не может договориться с волком? Хочет быть с Милой, но из-за того, что наши звери тянутся друг к другу, не понимает, как ему быть? Я не жду, что заступится, но лорд, неожиданно отступает от Милы, и та, заметив, злится.
– Сомневаюсь, – возражает она, повисая на локте Ровера. – Скорее оттого, что её обратил Альфа. Чистокровный волк древнего рода Альварин. Немного грустно, что он связан узами с какой-то грязнокровой человечкой. Смотрю на Ровера и, кажется, понимаю, где витают его мысли. Он принюхивается. Пытается почуять запах её духов. Я и отсюда хорошо их слышу. Может ведьма выжгла ему обоняние? Ну невозможно рядом же стоять!
– Это ты человечка, – возражает Кай. – А Эйлис теперь волчица.
Я не в силах сдержать улыбку. Мой маленький защитник.
– Не слишком ли ты дерзкий для подобранного щенка? – хмыкает Мила. – Когда твоя сестрица родит, я воспитаю его правильно. Чтобы слушал и уважал старших.