Отворачиваюсь от портретов, и чувствую, что все поколения Сандерсов смеются мне в спину.
— Наивная глупая девочка, — словно бы говорят они, — неужели ты думала, что живешь в волшебной сказке?
В комнате меня уже ожидают помощницы. Неизменные мать и дочка. Черноволосые, низенькие южанки, похожие друг на друга, как две капли воды, с той лишь разницей, что одна, старше другой, лет на двадцать.
Не спрашивая меня, они уже разложили одежду, украшения, и все, что нужно для того, чтобы приготовить меня к грядущему вечеру и беззаботно щебечут о чем-то. Должно быть, обсуждают меня.
Едва я вхожу, они замолкают, словно по команде.
— Что же вы замолчали, продолжайте, — говорю я.
— Княгиня, не обращайте внимания, мы о своем, вряд ли вам будет это интересно, — говорит с улыбкой старшая, как ни в чем ни бывало.
Я пытливо смотрю ей в глаза, но она смело выдерживает мой взгляд.
Кажется, они и правда ничего не знают.
Пока что не знают. Но очень скоро все здесь будут шептаться по углам, что князь изменяет жене практически у нее на глазах. А спустя еще какое-то время об этом узнают все при дворе.
Я стискиваю зубы. От одной мысли о том, как я буду себя чувствовать, зная, что все вокруг насмехаются надо мной, сердце начинает болезненно ныть.
— Что-то случилось? — спрашивает Амалия, — вы очень бледны, и глаза покраснели,,.
— Плохо спала, — говорю я и сажусь перед туалетным столиком, — я вся ваша, можете приступать. Князь велел поторопиться.
Пока они делают мне прическу, подкрашивают лицо и одевают, я словно бы впадаю в оцепенение, перестав чувствовать хоть что-то.
Черное отчаяние пролезает в мою душу, словно тихий безжалостный убийца, и остается там, настороженно выжидая своего часа.
— Все готово! — наконец, говорит Амалия, — полюбуйтесь.
Я смотрю в зеркало на свое отражение и не могу поверить, что выгляжу такой свежей, наполненной жизнью, такой юной красивой. Это не я. Теперь это не я. Еще вчера, глядя на себя в зеркало я могла бы поверить в реальность своего отражения. Но теперь оно кажется мне обманом.
Качаю головой, и безупречно уложенные светлые локоны отзываются на это легкое движение.
— Как же вы красивы, Княгиня, — с восхищением говорит Амалия, — князь упадет в обморок, когда вас увидит.
— Князь? — спрашиваю я, словно бы из полусна. В сердце вонзается острое жало памяти, снова воскрешая в сознании безобразную сцену.
Я нервно сглатываю.
— Оставьте меня, пожалуйста, — говорю я.
Они поспешно собирают вещи и покидают мою комнату. Становится тихо, безжизненно и пусто. Здесь только я и моя боль. По напудренной щеке стекает одинокая слеза, ярко блестя на солнце, пробивающемся в мое окно.
Когда дверь открывается, я вздрагиваю всем телом.
Повернувшись, я вижу входящего ко мне князя.
На лице его беззаботная улыбка.
— Я надеюсь, ты уже успокоилась, любовь моя? — весело спрашивает он, едва переступив порог.
Глава 4
Он уже одет в свой безупречный костюм, идеально сидящий на его мощном мускулистом теле. Густые темные волосы лоснятся здоровым блеском. На его мужественном лице прячется тень самодовольной улыбки. Он знает, что выглядит безупречно, как и положено князю Сандерсу, единственному отпрыску самой мощной линии драконов, ближе всех стоящей к подлинной императорской крови, после самого императора, конечно.
Мой князь свеж, доволен жизнью и, похоже, не испытывает ни малейшего намека на угрызение совести.
Несмотря на то, что он входит в комнату не спеша, ощущение такое, что он врывается, подобно бешеному потоку воды. Едва стоит ему появиться на пороге, он заполняет собой все доступное пустое пространство.
— Я вижу ты дуешь губки, супруга моя, — беззаботно говорит он, и подойдя к моему туалетному столику, берет меня за руку, холодя церемониальными перстнями, унизывающими его пальцы.
Я хочу отдернуть руку, но он держит крепко, не позволяя мне вырваться.
— Ты же не будешь устраивать сцен, милая? — спрашивает он низким глухим голосом, целуя мою руку. От этого голоса все внутри меня словно бы просыпается, и место оцепенения, в котором я провела это утро, постепенно занимает другое чувство. Пока я еще не знаю, что это. Я только жду, когда спящий вулкан внутри меня проснется.
Я долго не отрываю взгляда от его светящихся внутренним светом драконьих глаз и чувствую, что зарождающаяся жизнь внутри меня, мой сын, будущий наследник Кэна отзывается на этот взгляд, и по моему телу словно бы разливается солнечный свет, заполняя каждый уголок моего сердца, залечивая свежие шрамы в моей душе.