— Конечно, Дим!
Спешу к дамской комнате и толкаю дверь.
— Сонечка! — зову жену друга.
— Деля? Деля! — выбегает из одной из кабинок и обнимает меня.
— Что с тобой, Сонь?
Соня очень отлично выглядит: платье роскошно сидит по фигуре, и не скажешь, что не так давно она стала мамой. Лицо бледное, но в целом вроде все неплохо.
— Делечка, сделай кое-что для меня, а?
— Конечно! — усаживаю ее на диванчик.
— Купи мне тест на беременность!
— Прямо сейчас? — теряюсь от этой просьбы.
— Прямо сейчас!
— Ага. Ну… Давай так: я закажу доставку из ближайшей аптеки, заберу у курьера и принесу тебе.
— Супер!
— А ты уверена, что это нужно делать именно сейчас?
— На все сто процентов!
Делаю заказ, потом быстро бегу ко входу, стараясь никому не попадаться на глаза, и по такому же принципу обратно.
— Вот, держи, — протягиваю ей пакет, в котором три теста.
— Хватило бы и одного.
— Иди уже, — подталкиваю ее.
Через пять минут у нас на руках тест на беременность, на котором две полоски.
— Как же так?! Я ведь кормила грудью… — бормочет Соня, шокированно глядя на тест.
— Кормление грудью не гарантия. Ведь сначала приходит овуляция, а потом критические дни.
— О не-е-ет! — стонет и закрывает ладонями лицо.
— Димка будет счастлив, — толкаю ее плечом и подбадривающе улыбаюсь.
— Это был его план с самого начала! Ну я устрою ему! Я же только хотела на работу выходить, а тут эта тошнота. И слабость. И головокружение.
— Да-а-а, — вздыхаю и каменею.
Когда у меня последний раз были критические дни? Мы тогда еще с Ромой вместе жили… Я перестала пить таблетки сразу после того, как ушла от него. К чему травить себя гормонами, если я одинока?
— Ну пойдем, — Соня тянет меня обратно в ресторан.
Иду на автопилоте. Два неиспользованных теста оттягивают сумочку, как неподъемная ноша.
Глава 23. Две
Аделия
В ушах шумит, сердце бешено колотится в груди. Отхожу в сторону, за колонну. Нахожу в сумочке телефон и открываю календарь. Руки трясутся, как у припадочной, перед глазами все плывет.
Почти два месяца. Столько прошло с момента последней менструации. Смотрю перед собой невидящим взглядом. Так. Допустим, задержка могла случиться из-за стресса. Или цикл мог сбиться из-за того, что я отменила прием гормональных противозачаточных таблеток. Усталость? Еще бы! Работы очень много. Сонливость? Так это с непривычки. Я же не работала никогда. Тошнота? Я питаюсь не очень хорошо…
И тошнило меня.
Всего раз!
Вроде доводы реальные, но ощущение спокойствия не приходит. Хочется убежать в туалет и повторить действия Сони, чтобы узнать правду, но не могу. Что-то не дает.
Страх.
Это он.
А что, если?..
— Аделия, — моей ледяной руки касаются горячие пальцы Никиты. — У тебя все в порядке?
— Да, — дергаюсь всем телом, реально как припадочная.
— А выглядишь так, будто бы нет, — хмурится и рассматривает мое лицо внимательно.
— Я просто задумалась, — натянуто улыбаюсь и говорю мягче: — Все в порядке, правда.
Никита кивает и опускает взгляд, разглядывая мой наряд. Галантно предлагает локоть, и мы выходим из моего убежища.
— Ты очень красивая, Аделия, — говорит негромко.
— Спасибо за комплимент, — улыбаюсь. — Я их скоро солить начну.
— Могу напомнить тебе про твой авторский кофе… — хмыкает.
— Нет уж! — медленно расслабляюсь и улыбаюсь увереннее.
Выходим в основной зал, и Никита принимается здороваться с гостями, параллельно обсуждая рабочие вопросы. Мысленно делаю себе пометки, чтобы ничего не забыть.
Мне легко находиться в атмосфере такого рода торжеств. Я чувствую себя спокойно и уверенно. После короткой официальной части всех приглашают за стол. От шампанского я отказываюсь, ссылаясь на то, что хочу быть полностью трезвой.
Когда объявляют медленный танец, Никита спешит утянуть меня на танцпол. Соглашаюсь, хотя мысли далеко-далеко, я будто смотрю на происходящее со стороны.
Мой босс — отличный партнер. Ведет уверенно, но не настойчиво. Он попадает в такт музыки и не позволяет себе перейти границы дозволенного. Качает меня, словно на волнах.
— Где же ты? — спрашивает тихонько и прижимается щекой к моему виску.
— Где-то очень далеко…
— Вернись… побудь со мной. Подари мне эту минуту.
Поднимаю глаза и смотрю в глаза Никиты. Взгляд у него уставший, вымученный какой-то, но, несмотря на все это, не теряющий своего света.