— Тоже чувствуешь, да? — шепотом спрашиваю у него.
Байкал моргает и снова скулит. Запускаю пальцы ему в шерсть и чешу за ухом. Сидим так какое-то время в тишине и неподвижности. Бутылка лимонада пустеет, а на душе становится так спокойно-спокойно.
Рома подходит со спины и обнимает меня, опускается к шее, оставляя множество поцелуев.
— Не спится? -—спрашивает он.
— Что-то совсем нет, — вздыхаю.
Волков уже привычно притягивает меня к себе и обнимает еще крепче. Его торс оголен, он не потрудился одеться, а я вот мерзну. Обхватываю его за плечи и вдыхаю любимый запах.
— Пойдем завтракать? — спрашивает он. — Лимонад это, конечно, хорошо, но нужно что-то посущественнее.
Уходим на кухню, спокойно завтракаем, разговариваем. Рома заканчивает первым и уходит в кабинет. Пока он обсуждает что-то по телефону, я складываю посуду в посудомойку, глажу живот.
— Чем займемся? — интересуется он, появившись у меня за спиной.
Я резко оборачиваюсь.
— Разве тебе не надо на работу? — спрашиваю удивленно.
Ромка мягко улыбается и обнимает меня за плечи:
— Работа подождет. Сегодня я дома.
— Ром, да ты чего? — удивленно выгибаю бровь. — Это вовсе не обязательно. Тем более сейчас придут Петр и Вера.
— Я отпустил их на сегодня, — отвечает Волков со странным, каким-то блаженным выражением на лице.
Я не могу сдержать улыбку.
Идем с Ромой в гостиную, садимся перед телевизором, спорим о том, что смотреть. В итоге он ожидаемо уступает мне и сдается. Я пытаюсь сконцентрироваться на комедии, но внимание расфокусировано. Я остро чувствую горячие ладони Ромы. То, как они нежно массируют мои ноги. Его запах у меня под кожей. Мозг плывет.
Я отбираю пульт и выключаю телевизор. Медленно приподнимаюсь и перекидываю ногу через Ромкины бедра, сажусь верхом.
Провожу рукой по его жестким черным волосам, глажу отросшую щетину, целую. Его руки тут же ложатся мне на спину. Он расслабленно прикрывает глаза и выдыхает.
Я нежусь в нем, наслаждаюсь всем, что происходит. Вспоминаю самые теплые слова о любви и нежности.
Рома помогает мне стянуть с себя домашние брюки, сдвигает мои трусики и помогает сесть на него. Я двигаюсь неспешно, на грани нежности. Не хочется остроты и резкости, хочется плавиться и наслаждаться. Волков позволяет мне делать с собой все что угодно, полностью отдавая бразды правления в мои руки.
Срываюсь очень быстро — в последнее время мне хватает буквально пары толчков до оргазма, тело очень тонко чувствует любую близость.
Волков заканчивает уже сам, вбиваясь в меня снизу. Ложимся на диван, и я проваливаюсь в сон. Он очень чуткий, и я слышу, как Ромка уходит, потом возвращается, укрывает меня пледом, сам ложится мне за спину, кладет руку на живот.
Малышка на удивление очень тихо ведет себя.
Просыпаюсь я оттого, что у меня отходят воды. И, как истинный мужчина, Рома тут же скатывается в истерику:
— Где сумка?! Там есть все необходимое? А документы где? Бля, я не знаю, где твои документы! Аделия! Как ты, девочка? Больно?! Прошу, держись, маленькая.
Он носится по всему дому, а я спокойно вздыхаю и кричу:
— Если ты не успокоишься, я останусь рожать дома.
Волков проносится мимо меня:
— Я спокоен. Очень. Вообще не нервничаю. Ни разу.
Да-да.
Лицо белее мела, его трясет. Непонятно, кто вообще сейчас собирается рожать, я или он?
Он несется в город и постоянно спрашивает у меня одно и то же:
— Дель, ты же не рожаешь еще?
Я отвечаю «нет» — потому что как объяснить, что рожаю я с самого утра?
Но Рома все равно уталивает педаль газа. Мне не страшно рядом с ним, я знаю, что он водит уверенно. Я ловлю его взгляд в зеркале заднего вида, и он снова спрашивает:
— Это же не потому что мы занимались любовью, нет?
Я отвечаю: «Нет конечно, милый», потому как не решусь объяснить, что это напрямую помогло ускорению родового процесса, чего я и добивалась, собственно.
Мы приезжаем в клинику его семьи, где я наблюдалась всю беременность. Нас тут уже ждут, потому что Рома позвонил заранее. Меня осматривают и отправляют в родовую. Мы переглядываемся с Волковым, и он спрашивает:
— Мне идти с тобой?
Я отвечаю: «Нет-нет, и не думай, милый. Что ты, я справлюсь». А сама сжимаю зубы, потому что не хочу быть одна, хочу, чтобы Рома был рядом. Я не прошу и не настаиваю. Знаю, что откажется. Мужчины гораздо слабее женщин. Им ни к чему видеть все это. Потом могут возникнуть проблемы с сексом.
Но, черт возьми, как же не хочется быть одной в этот момент.
Рома остается в коридоре, и нас отрезает друг от друга закрытая дверь.