Глава 31
Мы выезжаем за город. Меня трясёт от нервов и неуверенности. Зато Гордей счастлив и весел. Напряжённая складочка между бровей уходит с его лица, и он беззаботно подпевает попсовым песенкам, несущимся из динамиков машины.
У меня на коленях стоит торт, а в пакете под ногами дорогой коньяк.
В голове роится куча вопросов, но я прекрасно вижу, что Гордей не хочет на них отвечать.
А меня просто убивают тревожные мысли.
Как он представит меня матери при живой жене? Пусть она не слишком любит невестку, и всё же…
Я в каком свете предстану сейчас? Ветреной особой, спутавшейся с женатым мужиком?
Я на месте мамы Гордея прямо вижу мою бабушку. И от каждого её осуждающего взгляда мне хочется провалиться сквозь землю…
За своими душевными терзаниями не замечаю, как мы въезжаем в какой-то посёлок.
Ровненькие улочки, домики все как с картинки. Подъезжаем к одному из таких.
Гордей сигналит пару раз и массивные кованые ворота приветливо открываются.
Дворик уютный, укутанная снегом беседка, колодец, большая ель в углу двора.
На крыльце нас встречает дородная женщина в полушубке и пуховом платке.
Меня трясёт всё больше.
— Так, Снегурка, — берёт меня за руку Гордей. — Не дрейфь, всё будет отлично.
Выходит из машины, бежит навстречу матери. Они тепло обнимаются, я наблюдаю за этим через лобовое стекло, не решаясь выходить.
Вижу, Гордей что-то рассказывает матери, та слушает внимательно, бросая любопытные взгляды на меня.
А мне всю хуже и хуже. Кажется, я уже готова выскочить, и убежать куда глаза глядят.
Но и этого сделать не суждено, потому что только сейчас я замечаю огромную белую собаку, свободно гуляющую во дворе.
Наконец, Гордей возвращается, и мать его тоже идёт к нам по дорожке. Но не дойдя до машины метра три, она окликает собаку, ловит пса за ошейник, и ведёт его к будке.
А Гордей открывает дверь с моей стороны, и тянется, чтобы подхватить меня на руки.
— Нет! — протестую я. — Я сама пойду.
— Ну сама, так сама, — подаёт мне руку.
Неуклюже выбираюсь из машины.
— А торт?
— Я потом заберу, пойдём.
И только я делаю первый шаг, как пёс вырывается из рук хозяйки и огромными прыжками несётся прямо на меня.
— Гром, стой! — рявкает Гордей.
Но проверять его послушность мне не даёт подскочившая в груди паника, я с диким воплем бросаюсь Гордею на руки, и он послушно подхватывает меня.
— Вот, сразу бы так, — смеётся Гордей и несёт меня в дом.
Я с опаской выглядываю из-за его плеча, вижу пса, который добродушно смотрит нам вслед и машет своим огромным белым хвостом.
В прихожей Гордей опускает меня на пол. Слышу, следом за нами входит его мама.
— Так, что тут у меня за испуганные дети? — громогласно спрашивает она.
И я сжимаюсь тут же. Дети… Ага. Я такой “ребёнок”, который спит с вашим сыном. Здрасте.
— Мама, познакомься, это Аня, — представляет Гордей. — Аня, это моя мама, Людмила Степановна.
Киваю, выдавливая улыбку.
— Очень приятно.
— Да не трясись ты, — взмахивает руками Людмила Степановна. — Сын, ты её запугал, что ли? Или это Гром так тебя шуганул, деточка?
— Гром, — киваю я.
— Ладно, проходите. А Грома не бойся. Он дурной, но добрый. Зализать только может до смерти. Бесполезный пёс.
Я прихрамываю, опираясь на Гордея.
— Так, а чего это ты хромаешь? — тут же замечает женщина.
— Это я упала вчера, ногу ушибла.
— Ага, от меня убежать пыталась, — усмехается Гордей. — Но от меня ж не убежишь.
— Ой, эт точно. Ты ж упёртый, баран.
— Спасибо мама.
— Да пожалуйста. Так, ты мне коньячку привёз?
— А как же.
— Отлично. Значит, сейчас знакомиться будем основательно.
Людмила Степановна усаживает нас за уже накрытый стол. Суетится, расставляя посуду. Я порываюсь помочь, но из-за ноги меня категорично отправляют не мешать. И вот я сижу как истукан, борюсь с неловкостью. Чувствую себя никчёмной и бесполезной. От нервов тереблю пуговицу на блузке.
— На, тарелки натирай, — ставит передо мной стопку Людмила Степановна. — А то сейчас свою красивую кофточку точно порвёшь.
— Спасибо, — киваю и принимаюсь за дело.
Тайком рассматриваю маму Гордея. Она совсем не такая, как я себе представляла. Старше и проще. Думаю, она возрастом ближе к моей бабушке. Но бабуля у меня сухонькая, а Людмила Степановна — женщина в теле. Но одета современно. На ней джинсы, туника, на голове модная стрижка.
Наконец возвращается Гордей с коньяком и тортом. Садимся за стол, Людмила Степановна ставит посередине блюдо с отварным картофелем и котлетами.