— Так, рот закрой и вон, со своей девушкой разбирайся, а как мне со своей говорить, я сам решу! Повторяю вопрос, где Аня? В квартиру матери она не попадёт, я ключи забрал. Надеюсь, ты её на улице не оставил?
— Нет. Она в моей квартире.
— Что?! — дёргается у меня глаз.
— Точнее, не в моей! В корпоративной! Вот ты истерик, бля! — закатывает глаза.
— А ты бессмертный, я смотрю? — хватаю его за грудки, приподнимая на стуле. — Адрес! — рявкаю в лицо.
Морщится, называет.
— Только ты это… Ты же не собираешься к ней бежать прямо сейчас? От тебя перегаром воняет, фу! — кривит рожу. — Пожалей девочку! Ей и так досталось.
Отпускаю его, отряхиваюсь.
— М-да, Игорёк, чувствую, до свадьбы ты с таким языком не доживёшь! Мне вот уже дико тебя грохнуть хочется и за “девочку”, и за остальное. Но я оставлю эту миссию Седому. Всё, счастливо разбираться. И это, Эдик, я бы на твоём месте подумал. Глянь, какой отмороженный чувак, другой родства с твоей семьёй не выдержит.
— Дымов, иди ты! — психует Седой.
— Всё, как скажешь. Я ушёл.
У меня свои эпичные разборки предстоят. И да, сразу к Ане я не пойду. Мне нужно остыть, всё переварить, чтобы опять не напылить на горячую голову.
Глава 45
Выхожу на улицу и жадно хватаю морозный воздух. О, как же мне “вкусно” его вдыхать, когда внутри сердце не долбится надрывно об рёбра, и мозг не взрывается от каждой мысли о моей рыжей занозе.
И хочется рвануть прямо сейчас к ней, нырнуть в тёплую постельку, залюбить её до беспамятства…
Нет! Сначала наказать! Чтобы созналась мне во всех своих косяках, покаялась, расплатилась…
Хотя… Есть вероятность мне самому отхватить от неё люлей. Я, конечно, тоже напылил на эмоциях.
Но! Мне положена амнистия. Это всё оттого, что люблю её, заразу! Я к ней практически на крыльях летел, а она тут со своим Игорем! Какого хрена?
Так, Дымов, не заводись по новой.
Встретитесь, разберётесь кто-кого! Объяснит мне внятно Снегурка про все свои «роли», а тоже согласен голову пеплом посыпать.
Кстати, насчёт пепла…
Осматриваю себя, проверяю “свежесть” дыхания.
Голова уже просветлела немного стараниями Седого, но мажорчик прав, ехать к Ане в таком убитом виде не стоит.
Нет, я верю, что она меня любого примет, но парит меня другое. Настохренела мне эта неопределённость и качели. Я хочу надеть на пальчик Ане своё колечко, присвоить её окончательно и бесповоротно, а делать это, имея за спиной груз нерешённых проблем, я не хочу.
Ну что ж, придётся тебе ещё немного меня подождать, Анюта. Надеюсь, за это время ты не вляпаешься снова в какую-нибудь дурацкую авантюру?
Вызываю такси, еду домой.
Хотя ощущение, что это совсем не мой дом, и я ступаю на вражескую территорию.
Захожу в квартиру. Морщусь. Бардак, на кухне грязная посуда, на столе несвежая еда, бутылки алкоголя. Я так понимаю, это последствия той самой пьяной вечеринки, где Свят обкосячился с Эвелиной, и Наталья слетела с катушек.
Кстати, насчёт Свята… Вспоминаю его виноватые глаза в тот вечер…
Сука! Он ведь знал про эту подставу с беременностью! И если это так…
Что ж, не обижайся, друг любезный.
С психом нахожу мусорный пакет, сгребаю туда бутылки и весь срач. Иду в спальню, бросаю брезгливый взгляд на нашу супружескую кровать. Интересно, сколько здесь любовников Натахиных перебывало?
Противно до блевотины, но сейчас уже не хочется удавиться, просто скорее покончить с этим и забыть.
Иду в душ, делаю контрастный и долго стою, приходя в себя. Переодеваюсь, смотрю на часы. Шесть утра. Спать ложиться смысла нет, да и некогда мне спать. Дел слишком много.
Еду в гости к “другу”, хочу выяснить парочку важных деталей.
Ох, как мне хочется ему с порога навтыкать!
Но, сначала я просто настойчиво звоню в его квартиру.
Минут через десять только слышу шаги за дверью и щелчки замка.
Открывает. В трусах, рожа помятая, взгляд мутный.
— Бухал? — смотрю на него с недоброй усмешкой.
— Дымов? Какого хрена в такую рань? Ты время видел? — ерошит свою и так лохматую голову.
— Я-то видел. Пустишь?
— Ну заходи, — пропускает меня, сам идёт в ванную, умывается.
Я тем временем включаю кофемашину и готовлю нам по кружке крепкого кофе.
Рассматриваю задумчиво их кухню. Уютная, тёплая, не то что у нас, стильно и холодно. Всегда мне нравилось у друзей. Машка — хозяюшка. Занавески с оборками, на подоконнике цветы, подушечки разноцветные на диване с вышивкой. Сто пудов, тоже Машкиных рук дело.