Пашка с командой улетели в воскресенье, а в понедельник, в первый день моего отпуска, все наши планы рухнули в одночасье.
Я стояла в ванной и смотрела как по внутренней стороне бедра, вместе с медленно ползущими по загорелой коже алыми каплями, меня покидала надежда.
Смотрела и не могла поверить, не хотела, не могла принять! Слёз не было. Меня словно всю выжгло изнутри. До черноты, до жирного липкого пепла.
На дрожащих ногах я доплелась обратно до кровати и легла на самый край, свернувшись в позу эмбриона, закрыв зудящие от сухости глаза.
Я не хотела видеть этот мир. Он обманул меня.
Такого разочарования, до боли, до спазмов мешающих дышать, до темноты в глазах, я не испытывала никогда. Словно меня поманили всеми радостями жизни, счастьем, всепоглощающей любовью и в последний момент, когда остался шаг, только руку протянуть, мир схлопнулся, и кто-то злобно засмеялся за кадром.
Зачем? За что? Чем я это заслужила? Или, может быть, не заслужила? К чему всё было???
Мир сузился до тоненькой полоски белой хлопковой простыни перед глазами. За окном шумел яркий, пахнущий рекой, дынями и виноградом августовский день, а я корчилась, утопая во мраке безнадёги. Опять одна во всём мире.
Время от времени погружалась в небытие, тяжёлую дрёму, снова приходила в себя, но совсем не шевелилась. На это не было сил. Тупо смотрела в стену напротив не в состоянии даже мыслить.
Несколько раз настойчиво звонил телефон на тумбе в прихожей. Я слышала его на заднем фоне, но не реагировала, не понимала, что так назойливо тревожит безжизненную тишину в квартире. Очнулась, когда очередной длинный сигнал междугородней связи вызвал раздражение. Он мешал мне тихо умирать.
Сползла с кровати, мысленно отметила, что за окном уже вечер, темнеет, и медленно, держась за стены, на непослушных ногах побрела в прихожую.
На другом конце телефонного провода, словно из параллельного мира, из другой жизни, доносился счастливый Пашкин голос.
— Алло, Юля, ты слышишь меня? Алло!
Глава 35
Кто-то бережно перевернул меня на спину. Осторожно убрал с лица упавшие на него волосы. Я с трудом открыла глаза и встретилась с тревожным синим взглядом.
— Паша? — просипела пересохшим горлом. Зажмурилась и снова открыла глаза. В комнате никого не было. Я по-прежнему лежала на кровати, на улице светило солнце, гулял очередной летний день и ветерок чуть шевелил лёгкий тюль на окне. Обвела взглядом комнату. Пусто. Мне показалось?
Прислушалась к звукам в квартире. На кухне кто-то явно был. Я слышала, как журчала вода в кране.
Попыталась сесть на кровати, но тело не подчинялось, руки дрожали от слабости и подламывались, нечувствительные после долгого лежания. Я закусила губу и зажмурилась, злясь на собственную беспомощность.
— Юля.
Сердце трепыхнулось в груди, и я распахнула глаза. Пашка стоял рядом с кроватью, держа в руке стакан с водой.
— Я помогу. — шагнул он ко мне. Бережно приподнял за плечи, подпихнул мне под спину подушку, помогая удобно сесть. — Давай. Вот так. Осторожно. Не спеши, выпей водички.
Пашка придерживал одной рукой стакан, второй меня под спину. Пересохшие, потрескавшиеся губы щипало, зубы стучали о стеклянный край, а вода уходила в меня как в сухую землю.
— Я ещё принесу. — муж осторожно пристроил безвольную меня к спинке кровати, и окинул взглядом, убеждаясь, что я не завалюсь.
— Паш. — прохрипела я в удаляющуюся спину. Пашка обернулся, озабоченно посмотрел на меня. — Какой сегодня день недели?
Я не понимала, сколько времени прошло. Мне казалось, что я пережила одну бессонную, мучительную ночь. Тогда, как здесь оказался Пашка? Он должен был вернуться только через неделю.
— Сегодня вторник, Юль. Я прилетел первым самолётом.
Паша вышел из комнаты, а я устало прикрыла глаза и облегчённо вздохнула. Я не одна! Он прилетел, бросив всё, чтобы быть рядом.
Второй стакан я уже держала самостоятельно и выпила медленно, не захлёбываясь, не давясь. Устало, будто пробежала марафон, сползла по спинке кровати и легла, обессиленно уронив голову на подушку.
Пашка, как был в джинсах и футболке, лёг рядом, лицом ко мне. Заправил за ушко прядь моих волос и положил горячую, тяжёлую ладонь мне на живот. От тепла его руки ледяной ком внутри меня таял, расправлялся. Я почувствовала, как по виску скатилась жгучая слезинка и затерялась в волосах.