Она представлялась кем-то вроде фигуристой пиковой дамы с характером проститутки.
Но в реальности на меня ошарашенно смотрит среднего роста женщина. Тоже блондинка.
Вместо прически ее волосы завязаны резинкой. Одета Ирина по-рабочему: черная водолазка и простые штаны. На лице нет и намека на косметику. Ничего соблазнительного.
Но Ира не страшная, скорее недофинансированная или ленивая. У нее большие глаза, аккуратный нос и…
Противнее всего, что любовница оказалась одного типажа со мной. Уж лучше бы она была пиковой дамой.
Глава 3
Первой из ступора выхожу я.
— Никакого разнообразия, Суворов, — театрально улыбаюсь.
Высокомерие и сарказм даются мне сложно, но я, превозмогая боль, стараюсь держаться гордо. Не видать им меня жалкой. Стуча каблуками по каменному полу, я подхожу к столу.
Захар сейчас напоминает огромную гранитную скалу. Он застыл и будто дышит через раз.
— Девушка, а вы кто? — удивленно спрашивает Ира.
Вот уж артистка.
— Как будто ты не знаешь, — усмехаюсь я. — Как будто до дыр не заюзала мои фотографии в социальных сетях…
Она густо краснеет и поднимает ошарашенный взгляд на Суворова.
— Выйди! — рявкает он ей.
И Ирина сразу же слушается. Тенью выскальзывает за дверь.
Захар медленно обходит стол и приближается ко мне.
Я слегка дергаюсь, чтобы попятиться от мужа, привычно подумав, что он снова упрекнет меня за этот наряд.
Как говорит Захар, пока он рядом, я могу разгуливать по городу хоть голой, а в одиночку мне лучше не искать приключений на попу. Потому что за последствия Суворов не ручается, ради меня он без особого сожаления может сесть в тюрьму.
Но в последний момент я решаю твердо стоять на своем месте.
— Шикарно выглядишь, — говорит он слишком спокойно для мужчины, который смертельно провинился. Рассматривает мое лицо и скатывается взглядом на грудь. — Я тебя не ждал.
— А мне теперь нужно приглашение, чтобы случайно не побеспокоить вас с Ирой?
Захар переоделся. От него пахнет свежестью, можно догадаться, что он заехал в нашу старую квартиру, где мы жили до покупки дома. Она много лет пустовала. А еще от мужа снова пахнет табаком. Сорвался, значит. Месяц ведь не курил.
— Нет, но ты сама же сказала, что не хочешь меня видеть.
— И сейчас мое желание не изменилось, — расстегиваю сумочку и достаю часы Захара. — Привезла их тебе, чтобы ты уж точно не вернулся.
Муж забирает часы и кладет их на стол.
— То есть на этом всё? — приподнимает он бровь, прожигая меня взглядом.
— Да, Захар.
Я разворачиваюсь и шагаю из кабинета, но муж ловит меня и не дает выйти. Он прижимает меня спиной настолько крепко, что становится трудно дышать.
— Нет, Лиля.
— Мне больно, — шиплю, впиваясь ногтями в его сильные руки.
— Прости. — Захар ослабляет хватку, но из кольца не выпускает. Зарывается носом в мои волосы, жадно вдыхая их аромат. — Я не хочу тебя отпускать.
Мое сердце отчаянно бьется в груди, как маленькая птичка, пойманная в силки. Слезы наворачиваются на глаза, когда я тоже вдыхаю его родной и за одну ночь ставший чужим аромат. Ощущаю теплоту тела, которое принадлежало… не только мне.
— Ты трогал Иру, — цежу я. — Прежде чем прикасаться ко мне, ты должен был помыть руки.
— Я ее и пальцем сегодня не тронул.
Как будто от этого мне станет легче.
— Ты променял семью на эту дрянь. Скажи, Захар, она того стоит?
— Я люблю только тебя, Лиля.
От его жаркого шепота меня начинает трясти. Дергаюсь, пытаясь освободиться из объятий мужа.
— Грош цена такой любви! Разве может любящий человек изменять?
— То, что было между мной и Ирой, я изменой не считаю.
Его ответ бьет наотмашь. Я даже теряю дар речи на какое-то время, терпя железную хватку Суворова.
— Засовывать член в чужую девку для тебя не измена? Тогда что это, Захар?
— Ты не поймешь.
— Куда уж мне до твоей философии! — снова рвусь из его рук. — Ты предал меня еще в момент, когда только подумал, что у вас с Ирой может быть секс. Я не могу найти этому оправданий!
— Да, блядь… — хрипит муж и, переместив руки мне под грудь, неожиданно отрывает меня от пола.
— Ты рехнулся?! — вскрикиваю, когда Суворов тащит меня к своему рабочему столу.
Резко повернув к себе лицом, подхватывает под бедра и усаживает на него. Захар своим телом как клином врезается между моих бедер и склоняется к моему лицу. Я перестаю его узнавать и пугаюсь. Его взгляд изменился, стал каким-то бешеным и будто потемнел.