— Ты должна вернуться к Руслану. У вас же дети, должна простить его, — продолжает она пока я ищу комфортное место в своем же кабинете, мне нужны моральные силы для общения со свекровью. Наконец, устраиваюсь у окна, наблюдая как осенняя дымка тумана окутывает здания, поглощая город.
— Он изменял мне, я не могу найти оправдание его поведению. Вы как женщина должны понимать меня.
— Я как женщина, как раз таки понимаю. Мне тоже приходилось многое терпеть. Но я понимала, что без мужчины в нашем мире никак и прощала. Ты тоже должна! — безапелляционно заявляет она, не давая ни капли передышки. — Одумайся. Прости Русика моего бедного, слезами своими прошу, заклинаю. Ты же выходила замуж по любви. Ты клялась что любишь моего сына! Как жена ты должна быть тылом мужчине, его опорой, а не клинком в спину.
Как же неприятно и обидно, когда такое светлое чувство как любовь опошляют, выворачивают наизнанку, манипулируют им, представляя как оправдание всем бесчинствам, что творятся в семье.
— Очень сочувствую вам, но помочь ничем не могу. Бракоразводный процесс останавливать я не намерена, — может раньше женщине и нельзя было выжить без мужчины, но времена меняются, как-то мерзко быть опорой человеку, что гадит в душу, а потом требует к себе хорошего отношения. Но этого я уже не скажу несчастной матери. Она не услышит меня, если я начну рассказывать о своих напастях, что мне остались двое пацанов в предпубериате. Проблемы со школой и о проверках, обрушившихся на фонд. Она вся в своей печали и пришла ее оплакать и получить желаемое всеми возможными способами. Но здесь я ей не помощник. — Не теряйте надежду, может Руслан еще выйдет и все обвинения окажутся ошибкой.
— Ты не понимаешь ничего! Теперь на него навесили еще и статьи за экономические преступления. Ты неблагодарная, ты во всем виновата! Это из за тебя, моего Руслана посадили и внуков ты от меня спрятала, ни разу не привезла за все время!
На эти обвинения я уже не могу промолчать:
— Элия Руслановна, вы понимаете, что пережили мальчики после похищения? Психотерапевт запретил им новые эмоциональные потрясения, — пытаюсь воззвать ее к разуму.
— Да какие потрясения рядом с любящей бабушкой? — перебивает меня даже не дослушав.
Как объяснить этой женщине, что дети сами не хотят ехать к этой бабушке, они предпочтут посидеть дома, без тв и интернета, на даче родителей, лишь бы не ехать к обеспеченной, заносчивой бабушке, что так и не смогла найти подход к своим внукам.
Стук в дверь, заставляет подпрыгнуть сердце, не ожидала, что меня сейчас кто-нибудь побеспокоит.
— Простите, Элия Руслановна, не могу больше говорить, у меня в офисе тоже идут проверки. — сбрасываю вызов. Похоже эту женщину ничем не прошибешь и она намерена стоять на своем. А выслушивать оскорбления в свой адрес нет уже никаких сил.
Прохожу к двери и открываю, Катерина мнется на пороге с подносом, и стоящими на нем двумя кружками разносящими аромат кофе.
— Что же делать Лада Андреевна? Они уже несколько часов вот так шуршат бумагами, от чая, кофе отказываются, — шепотом произносит она, в ее голосе слышится паника и отчаяние.
— Без паники Катерина, разберемся, — твердо произношу, завожу ее в кабинет и усаживаю за стол. — Пейте кофе.
Оставляю ее. Выхожу в приемную.
— Чем вам помочь, господа? — перенимаю я манеру разговора нашего бухгалтера.
— Да, отчет за четвертый квартал прошлого года, пожалуйста, поторопите Любовь Петровну.
И уже вместе с бухгалтером я ношу коробки, Катеринка подрывается за мной. Дело спорится быстрее.
Изматывающий день продолжается чередой нескольких дней, пока не заканчивается проверка. Не могу вспомнить, когда так часто ездила в офис, как на работу.
А когда инспекторы уехали на следующий день заявляется новая проверка, на этот раз из Госинспекции труда.
В этой какофонии проверок я забываю и о звонке Анюте, и о Ярославе, и даже что мне нужно на очередное заседание суда по разводу, о чем мне напоминает звонок адвоката.
Лишь в моих родителях и детях я могу найти поддержку в эти дни. Мама сходила в школу, в которой училась я, договорилась о приеме детей на обучение. Мне только нужно занести необходимые документы. А они тоже остались в квартире Руслана. Похоже мне и туда придется прорываться с боем.
45
В день завершения проверки от Госинспекции труда, возвращаюсь домой раньше обычного. Заскочив в лифт совсем не ожидаю встретить бывшую подругу. Неловкая пауза внезапной встречи сменяется внезапной откровенностью Софы.
Ее бизнес тоже зацепило проверками, она пришла в офис к Русу за разъяснением внезапного прекращения финансирования ее цветочного. Оказывается Рус понемногу вливал средства в ее дело.