Слова мужа странно меня стриггерили. До его угроз я и не думала привлекать к нашим семейным разборкам третьих лиц, искать союзников и помощников, выступающих на моей стороне.
Но сейчас появилась дельная мысль.
Не верю, что Рус может причинить мне вред, он всегда учтив и никогда не применял ко мне силу. До сегодняшнего дня. Смотрю на свои синяки на запястьях, оставшихся после утренней жесткой хватки.
Листаю список контактов в поисках того, к кому я смогу обратится за помощью и кто сможет повлиять на мужа. Вариантов не много. Не очень-то и зависим мой муж от чужого мнения. Тот, к чьему он мог прислушаться — это покойный свекр. Есть еще его мать, с которой мы не в самых близких отношениях. Она всегда холодно относилась ко мне — я платила ей той же монетой.
Н-да. Печальная картина. Не очень я разжилась друзьями за время семейной жизни. Все больше деловыми связями.
Контакт мама мне кажется более подходящим из целого вороха промелькнувших имен. Не раздумываю жму дозвон. Радостное приветствие мамы согревает душу. Так хорошо становится и тепло. Но не успеваю вывалить на нее свои проблемы, слышу обеспокоенное:
— Доча, что с твоим здоровьем? Я сама уже собиралась тебе звонить. Руслан сказал ты приболела, велел не беспокоить. Уговаривал, что ничего серьезного, но ты же знаешь мою вечную тревогу по поводу твоего здоровья. — она запинается и торопится побыстрее выдать мне все что знает, делает так всегда, когда сильно волнуется или нервничает.
— Мама, со мной все в порядке, — тут же стараюсь ее успокоить, — моему здоровью ничего не угрожает. Рус просто поднимает панику на пустом месте. Я ничем не болею. Мне просто нужно с тобой увидеться, поговорить с тобой лично, у нас дома.
— Милая, не получится лично. Я сейчас на круизном лайнере. Руслан оплатил путевку нам с папой? Мы уехали еще вчера, Ты разве не знала?
Я едва сдерживаю громкий стон. И здесь мой муж подсуетился, чтобы у меня не осталось союзников.
— Нет не знала мамочка.
— Что там случилось у вас? Мне не нравится твой голос, Ладочка. — не удается скрыть от мамы мой вмиг упавший голос.
— Отдыхайте спокойно, мама. У меня все хорошо. Папе привет. — я спешно завершаю разговор. Помочь мне она ничем не сможет. Выдергивать их с круиза и волновать пропало все желание. Сама справлюсь.
Звонок заканчивается вместе с моей надеждой на спасение. Я как рапунцель заперта в высокой башне — на последнем этаже модной многоэтажки. Мне не к кому обратится за помощью. Но мириться с поведением мужа я не согласна. Я не вижу другого выхода как еще раз поговорить с Русланом.
Сейчас я могу только ждать его возвращения. Я уверена рациональная его часть возобладает и муж поймет меня. Это бред, какое-то помешательство. Не может он всерьез держать меня силой в браке и в этой квартире.
Ищущий да обрящет — всегда говорит моя мама. И я полностью согласна с этой догмой.
Но конструктивного диалога у нас с самого начала не задается, потому что я напрочь забываю про лоскутную инсталляцию из его любимых рубашек у нас в спальне.
5
Рус возвращается поздно вечером. В его ожидании я, успеваю приготовить себе ужин, потому что доставку моя охрана разворачивает на подходе, а в приложении высвечивается «заказ отменен».
Готовлю мою любимую лазанью, но и ее удается съесть только маленький кусочек. От стресса аппетит пропал, не желая возвращаться.
Мои сообщения муж игнорирует. Закрадывается мысль, что он поставил меня в черный список, но нет. Галочки о прочтении все так же окрашиваются синим. Просто Рус по какой-то причине решил меня игнорировать. Только в семь вечера он соизволяет мне написать:
«Дома поговорим. Еду.»
Сухо и по делу. Бесчувственный чурбан!
У меня был весь этот день на обдумывание и я возлагаю большие надежды на очередную попытку достучаться до мужа. В груди теплится уверенность, что на этот раз он меня поймет, выслушает и примет правильное решение.
Встречаю его на пороге сложив руки на груди, как строгая мамочка нашкодившего ребенка. Только мой муж, в отличие от детей, не понимает своей ошибки и не признает своей вины, а это закрывает путь к разумному диалогу.
Руслан молча разувается, не вымолвив даже слова приветствия. Встречает мой взгляд своим прямым, суровым, нисколько не пристыженным! Проходит мимо меня, сразу в спальню, на ходу развязывая галстук и расстегивая верхние пуговицы рубашки. Ему все равно, что я уже извелась в ожидании. Я следую за ним по пятам и чуть не врезаюсь в застывшую глыбу.