– Ты справился. И это заслуживает уважения. – Произнесла, прижимаясь теснее.
Сейчас это казалось таким правильным.
– Не без труда. – Сухо пробормотал Рай, пальцами перебирая мои волосы. – Первое время было адски. Врачей я видел в образе дьявола, который смотрит на мою пытку. Знаешь, что было самым страшным из всего этого? Я просто хотел прекратить мучения. Я хотел покончить с собой, но каждый раз вспоминал твое лицо… Даже после реабилитации зависимость часто давала о себе знать, но… – рука парня замерла, он отпустил каштановый локон и тыльной стороной ладони погладил мою щеку, к которой я неосознанно прижалась, – семья и музыка, они спасали меня, вытягивали из рутины в самые ужасные дни. А потом ещё появились парни из группы и тогда стало намного легче. Спросишь, что будет, если станем известными? Я отвечу: перед тобой рокер, который завязал с наркотой до того, как стал им.
– Я… рада, – по щеке скатилась одинокая слеза.
Слов почему-то не было, только тупая боль. Я не поняла, не вытащила Раймонда из этого дерьма, когда все только началось. А ведь были все признаки… Появилась нервозность, Рай постоянно где-то пропадал, его странные выходки; агрессия, срыв из-за ревности. Конченые девицы и в наши отношения всунули нос! Уверена, это был кто-то из школьных поклонниц Раймонда. Но кто сейчас разберёт. Они получили, что хотели. Я потеряла надежду, а Рай меня.
– Почему ты начал? – спросила самое главное, сжавшись от ожидания ответа. – Разве тогда… у тебя была причина?
– Ее не было, Дани, я просто попробовал. Один чертов раз. Потом второй… После просто втянулся и не мог удержаться от очередной дорожки. Или просто кинуть в рот таблетку лсд.
С усилием, но я все же выбралась из цепких объятий и повернулась к Раймонду лицом. Заглянула в заполненные болью и ненавистью к самому себе глаза…
– Почему не сказал? Мы были прежде всего лучшими друзьями, а потом уже парой. Я бы вытащила тебя из этой трясины.
Парень фыркнул.
– Крошка, я не считал, что нуждаюсь в помощи. А, возможно, поэтому и не сказал. Знал, что для тебя сделаю все. Что брошу это дерьмо сразу же, как увижу в твоих глазах осуждение… – Раймонд все говорил и говорил, а я не могла поверить, что упустила такую важную вещь, – …а когда собрался наконец все рассказать, появились фотографии, а затем авария и ты сбежала… Я приходил к тебе на следующий день, но твоя бабушка ясно дала понять, что мне не место в твоей жизни.
– Нужно было сказать мне, как только ты замутил это дерьмо. Подожди… ты приходил? – не поверила своим ушам.
– Да, но, как видишь, успехом мой приход не увенчался. Твоя бабушка оказалась весьма боевой женщиной.
Я ласково улыбнулась, наверное, впервые за долгое время, и все из-за воспоминаний о бабушке… Ворчливой, но мудрой старушке, которая взяла на себя всю тяжесть груза, который свалился на меня после смерти родителей; которая была рядом и молча поддерживала меня. Скрывала свою болезнь, боясь за мое психическое здоровье. Жаль, что она так и не узнала, как все сложилось в моей жизни… и что я снова здесь.
– Дани, – я подняла глаза на Раймода, в каком-то странном ожидании, – я так и не извини…
И тут дверь с грохотом открылась.
– Раймонд, Даниэла куда-то пропала, и я даже не знаю, куда она могла… О, Дани, вот ты где! – воскликнул Ян где-то на пороге.
От неожиданности я взбрыкнула и с перепугу толкнула Раймонда, тот с глухим «Черт возьми!» повалился на пол. Я тем временем подскочила с кровати и почему-то стала приглаживать растрепанные волосы. Будто на горячем поймали…
– Привет, Ян. – Пробормотала, косясь на махнувшего брату Раймонда.
Тот, улыбаясь во весь рот, воскликнул:
– Ждём на кухне, голубки! – и благополучно свалил.
Нет, не так.
Поставил меня в неловкое положение и свалил! Засранец!
Спустилась к завтраку я вся пунцовая и смущенная до невозможности. Давно такого не было.
– Доброе утро, милая! Как спалось? – миссис Ламберт лукаво улыбнулась, переворачивая блинчики на плите, я же смущённо опустила глаза.
– Замечательно…
– А как же! Был бы я девушкой то… – начал Ян, но мать его вовремя оборвала, наступив на ногу. – Ау!
– Ян, попробуй вот этот! – Дарьяна запихнула ему же один из свежеиспеченных блинов в рот.
Давно пора.
– Горяфий!
– Ну-ну… ну-ну… – тихо проговорила мама Раймонда себе под нос, а я снова вспыхнула, как факел.
Да чтоб у Яна язык отсох!
Когда проходила мимо миссис Лабмерт, та приостановила меня и произнесла:
– Спасибо. Что дала ему ещё шанс.
Хотелось выкрикнуть, что все не так. Или же… не совсем… точнее… Господи, какой же в мыслях бардак!
Поэтому я лишь кивнула, а затем быстро нырнула за стол.
Ели мы молча, но меня определённо смущали лукавые и «знающие» взгляды в мою сторону. Все так и хотели намекнуть на нашу с Раймондом вместе проведённую ночь, о которой за пять минут Ян успел растрепать всем! Так и хотелось крикнуть: «Ничего не было! НЕ-БЫ-ЛО! И спали мы в одежде!»
Уф… и не сидится же Яну… Клянусь, когда-нибудь я его придушу!
Мы уже закончили есть и принялись за чай, как мистер Ламберт спросил:
– Какие у вас дальнейшие планы? Что делать будете?
Я задумалась. А после и вовсе понуро опустила голову… Я знала, что я хотела сделать, пока находилась здесь. Пока есть возможность и… желание. Да и не могла я этого не сделать. Должна была. Хотела. А это главное.
– Я бы хотела съездить на кладбище к родителям. – Пожала плечами, пытаясь скрыть свою нервозность.
Все напряжённо замолчали. Это было больной темой для всех.
– Собирайся. Поедем вместе. – Первым нарушил тишину Раймонд и сжал мою ладонь.
Сейчас я была чертовски благодарна ему.
***
Непривычно видеть залитые солнцем могильные плиты.
Все мы представляем кладбище как мрачное и хмурое место. Но сейчас, держа за руку Раймонда, оно не казалось таким угнетающим. Сейчас это место было ниточкой, которая связывала меня с родителями.
Только подумайте, сколько людей по той или иной причине погребены под слоем земли. На самом деле, это страшно. Страшно видеть дату смерти. Ты идешь, смотришь, а здесь лежит молодая девушка, проходишь дальше-мальчик, которому было всего 4 года. И что они сделали этому миру, почему все оборвалось так рано? Никто не знает. Ты смотришь на игрушку рядом с надгробием, и невольно в голове появляются разнообразные версии такого исхода. Рак, авария, пожар, а, возможно, глупая случайность. Вы скажете: все это несправедливо, жизнь несправедлива. О какой справедливости может идти речь, когда родители вынуждены смотреть, как умирает их маленький сын или дочь; когда молодую девчонку целует дедушка прежде чем закроют крышку гроба. В Библии написано: «Каждому воздастся по делам его». Но у жизни свои законы, свои правила.
Знаете, что я поняла? Кладбище – место умиротворения души. Не стоит его бояться. Смотрите на всех усопших, как на людей, избавленных от тягот жизни. Они лежат здесь, под открытым небом, и никто, никто не сможет им больше навредить.
Ты идешь, а на тебя то тут, то там смотрят ангелы, вырезанные из камня цвета слоновой кости. Кое-где стоят небольшие склепы с разнообразными резными орнаментами, украшающими стены…
Спокойным шагом мы дошли до того самого раскидистого дуба, возле которого были похоронены мама с папой. Всегда вместе. «For two» гласила мамина плита, «one soul» выведено на папиной. (На двоих одна душа). Они были прекрасными людьми и любящими родителями, они были моей опорой и поддержкой…
В какой-то момент я отпустила руку парня, подошла и поцеловала надгробия. Потом села между ними, Раймонд тем временем устроился под дубом. Я долго не решалась говорить что-то, нервно теребила край блузки, но так продолжаться не могло:
– Мам, пап, я здесь. Я приехала вас навестить. Простите меня, не могла находиться в этом городе, это слишком больно. – Начала я тихло, теребя край кофты. – Я поступила в университет, на архитектора, мне нравится учиться, хоть и устаю. Нашла друзей, встретила Раймонда. Мы помирились. Он привез меня сюда. Вы представляете, он стал рокером! Ну кто из нас вообще мог думать в таком ключе, а вон оно как сложилось. Ян женился на чудесной девушке, ее зовут Джессика. Но, если вы подумали, что он болтает меньше, то ошибаетесь. Этот парень не меняется, такой же сладкоежка и клоун. Малышка Дарьяна так выросла за два года, она такая красавица, прям ангел. – Из глаз потекли слезы, в горле встал ком. Было очень тяжело говорить все это. – Ламберы приютили меня на эти выходные, мы ужинали все вместе. Чудесные люди. Помню, как мы устраивали барбекю, сколько веселья было… Надеюсь, бабушка сейчас с вами, и вы передадите, как сильно я ей благодарна и как люблю ее. Она забрала меня к себе после аварии. Заботилась и окружала теплом.