- Я. Тебе. Запрещаю, - чеканит каждое слово.
Не смотрю на Селима. Не хочу больше видеть предателя. Сильнее прижимаю ладони к плечам. Хочу оказаться далеко отсюда.
- Теперь запрещай все Заре. Именно о ней тебе надо заботиться сейчас.
Он желает так, как ему надо. Как удобно. Так было всегда и так осталось. Только я не хотела замечать очевидного. Думала, что человек просто сам по себе такой - не привык выражать чувства перед кем-то.Убеждала себя, что это нормально. Я ведь женщина, мне надо идти на уступки, если хочу сохранить семью. Всегда хотела. Только не сейчас…
Когда я проснусь от этого кошмара?
- В какой момент ты стал таким? - все же задаю вопрос на автомате, но совсем устало. Он крутился на краю сознания, но никак не хотел оформляться в вопрос. - Мне было мало твоей матери, а ты решил еще и в такую грязь втоптать? Неужели, ты ненавидишь меня? За что?
- Опять глупости говоришь, - раздраженно отвечает. - Ты сейчас на эмоциях…
- А что мне говорит, м? - шиплю, вскинув голову и перебив его. Он ненавидит, когда его перебивают. А я пытаюсь сделать ему побольнее сейчас. Хоть как-то уколоть его броню безразличности ко мне. - Может, спасибо сказать, что обрюхатил мою сестру? - бью кулачками по его твердой груди от охватившей меня злости. - Может, - предлагаешь еще и помочь ей в родах, а? Может, буду держать ее за руку и говорить, что Селим переживает в коридоре? - в удары вкладываю всю силу своего гнева и брли, а Селиму они ни по чем. Как стоял твердо, так и не шелохнулся. Только выражение его лица не различаю сквозь пелену слез, застигающих глаза. Обжигающих похлеще боли в сердце. - А потом мы будем счастливо воспитывать твоего сына? Что ты предлагаешь? Говори же, Селим. Скажи, что это неправда. Скажи, что пошутил и Зара беременна не от тебя. Опровергни. Скажи, что мне послышалось..
Руки Селима крепко схватили меня за плечи. А я уже колошматила его без разбору. Куда дотягивались руки туда и била. Со всей отчаянной надеждой желая проснуться от этого кошмара.
- Успокойся уже, - встряхнул меня мужчина, как тряпичную куклу.
И голова моя, как болванчик, несколько раз дёрнулась. Мир перед глазами проделал кульбит, а я обмякла, не желая больше ничего знать.
- Ненавижу тебя… ненавижу…
Проговорила потухшим голосом, понимая, что все это происходит со мной наяву. Селим не опроверг ни одного моего слова.
Что-то внутри меня оборвалось. Та самая надежда, что пыталась возродиться из-под пепла сожженых мужем нашего брака в три года.
Срок не маленький. В три года ребенок уже переживает свой первый кризис. Я знаю, я все изучила. Только не было у меня того самого ребёнка, за которым могла бы наблюдать и проживать с ним каждую его радость и каждую боль.
И не будет.
Нас не будет.
Хочу остаться одна. Если выживу в этом аду.
И высшая сила решила дать мне передышку, потому что в глазах потемнело.
- Ненавижу тебя, - выдохнула напоследок.
А может мне и вовсе показалось это…
Ощущала себя в темноте. Такой спокойной, умиротворяющей, что я пожелала остаться в ней как можно дольше.
Но потом что-то изменилось… какое-то чувство тревоги и страха.
Мне чудился какой-то силуэт. Он преследовал меня и пытался схватить. Словно тень, но все же осязаемое и приходилось бежать от него, сбивая дыхание.
Я только и успевала, что резко отойти в сторону, чтобы ускользнуть из страшной хватки. И так по кругу.
Будто это длилось целую вечность…
- Ты ведь понимаешь, что она тобой манипулирует? - скрипучий, вечно недовольный, женский голос заставляет выплыть из кошмара.
Глаза не открываю, прислушиваюсь.
- Еще раз, тебе пора, мама, - сквозь зубы цедит Селим. Уверена, смотрит тоже со злостью, который слышен в голосе.
Очень удивлена. Даже вдыхать не хочу, боюсь спугнуть момент и жду продолжения. Обычно, он так не разговаривает с ней. Только по делу, сухо, твердо.
Не замечала со стороны Селима теплых проявлений чувств к собственной родительнице, поэтому привыкла, что ко мне он относится тоже держа на определённом расстоянии.
Я свыклась с таким отношением. Только плакала поначалу, что не проявляет внимания ко мне как бывает у других семейных пар.
У нас вообще не принято проявлять чувства на публике или при старших. Но ведь глаза человека говорят о многом.
Взгляды, интонации при обращении, повороты головы в сторону супруги - это ведь говорит об истинном отношении к жене.
Я не получала никаких таких знаков внимания. Хотя всегда с надеждой ждала, а другим завидовала. Нет, не по-черному, а с верой, что и у меня однажды такое случится.
И снова вспоминаю, как он с сестрой прошел мимо меня.
Я сегодня впервые увидела его нежное прикосновение к руке… моей сестры. Как он поддерживал ее аккуратно, помогал шагать…
Как тупым ножом по ссердцу. Еще и еще раз. И еще мног-много раз. Без сожаления всадили, да повернуди по часовой стрелке, до конца. С особым, даже, нескоаь.
Со мной никогда так себя не вел. Тем более при других.
А вот если я была бы беременна, стал бы вести себя так по отношению ко мне?
Вдохнула со свистом, чувствуя как ломит все тело. Будто через мясорубку пропустили. А душа… будто раненая птица…
- Эльнара, - встревоженный голос Селима.
Распахиваю ресницы на автомате, не веря своим ушам. Он никогда с такой заботой и тревогой не обращался ко мне. Даже когда я рыдала в подушку после первого неудачного ЭКО. Пережила все одна. А в последующие разы плакала только в одиночестве, в ванной, при выключенном душе.
Я лежу на диване в нашей спальне, а Селим силит сосем рядом. Смотрю на мужчину во все глаза.
- С тобой все в порядке? - ни тени улыбки, только тревога на лице.
Какое странное чувство. Будто проснулась от кошмара.
Вот он сидит совсем рядом - мой муж. Даже тыльную сторону моей руки гладит. По коже бегут мурашки и волоски встают дыбом.
Он раньше никогда не был так нежен… Очень странные ощущения.
Неужели все это было неправдой? Тогда почему память все так живо помнит? Почему до сих пор так больно? И так противно от происходящего.
- Не трогай, - сиплю, больше не в силах терпеть, вырываю свою ладонь из его рук.
Прикрываю веки и сжимаю переносицу указательным и большим пальцем. А из глаз катится дорожка из слез и теряется в корнях моих волос.
Надо убраться из этого дома. Что бы не продолжать быть в этой грязи. Пусть творят, что им вздумается, только подальше от меня.
С меня хватит этих трех лет «счастливой» семейной жизни.
Собираюсь с силами и пытаюсь встать, опираясь локтями о диван. Тело тут же простреливает боль, отчего я морщусь и шиплю сквозь зубы.
- Полежи, Эльнара, - Селим давит на плечи, заставляя лечь обратно.
- Не прикасайся ко мне, - со злостью выплевываю ему в лицо, отталкивая ставшими противными руки. - Уйди вообще от меня. Чего здесь сидишь? Иди к своей... пока она тебе просто греет постель и в роли любовницы? Предлагаю сделать ее официальной женой. Как на это смотришь? И ребенок ваш родится в законном браке.
Я уже перешла чуть ли не на крик. Меня несло на волнах эмоций - гнев, обида, отчаянье, разочарование…
Предал самый близкий человек. И не просто предал, а растоптал и смешал с грязью. Как отмыться от этого позора?
Я на людях всегда улыбалась и говорила какая я счастливая, чтобы никому не давать повода не то что плохого слова сказать, даже косо посмотреть на мужа, его сестру или свекровь.
А что будет, когда узнают, что моя сестра беременна от моего мужа? Да, двоюродная, но все же кровными узами мы связаны. Это ведь невиданный позор. От которого вряд ли отмоешься.
На что она рассчитывала? С какими намерениями Селим переспал с ней?
Тошно и противно. Прожигаю его взглядом полным ненависти. И презрения, переполняющего меня до краев.
- Что у вас происходит? - елейный голос той самой… сестры доносится от двери.