Разговор не ладился. Мы больше молчали и слушали дыхание друг друга. Да и говорить в общем-то не о чем. Все слова сказаны еще тогда. Кроме…
— Света, я тебя люблю и очень скучаю…
Сердце ухнуло куда-то вниз, а потом забилось прямо в горле. Ладони моментально вспотели, по спине пробежали мурашки. Я и не мечтала услышать эти слова.
— Я тоже тебя люблю и скучаю… — с трудом ответила я, преодолевая ком в горле.
Прикрыла глаза. Под веками набухали слезы. А на душе наоборот стало тихо и спокойно. Я не ошибалась. Все было по-настоящему. Но это ничего не меняет. Мы слишком разные, с разными ценностями и взглядами на жизнь.
Кирилл пытался еще что-то сказать, но я не позволила. Перебила его. Не нужно больше слов. Теперь действительно сказано все.
Положила трубку и еще какое-то время сидела неподвижно. Признание в любви медленно оседало внутри, согревая сердце и наполняя душу надеждой.
Я была права. Кирилл нашел правильные слова, чтобы у меня за спиной снова выросли крылья. И пусть мы никогда не будем вместе, но я ему бесконечно благодарна за все, что он для меня сделал. Даже если он сам не представляет, как сильно повлиял на мою жизнь, что подтолкнул меня к изменениям.
Не давая себе времени на раздумья, быстро натянула на себя мотоциклетную защиту, сверху накинула куртку, подаренную Кириллом и выбежала на улицу. Двери гаража распахнулись с легким скрипом. Перед глазами предстал мой железный конь.
Шлем уже привычно сдавливал голову. Поворот ключа и пространство заполнилось тихим урчанием.
Я летела по той самой дороге, где мы катались с Кириллом. Только сейчас ощущения стали еще острее. Я не могла раскинуть руки в стороны, как мне этого хотелось. Но все равно было чувство, что я лечу. Ветер свистел в ушах, слегка приглушенный плотной защитой на голове. Сквозь одежду пробирался прохладный воздух, упруго сопротивляющийся, не пускающий меня вперед.
Но я сильнее. И сопротивление только добавляет азарта.
Сама не заметила, как приехала к тому самому озеру. Память тут же услужливо подкинула картинки нашего с Кириллом свидания.
Оставила мотоцикл на подножке и медленно побрела к воде. На самом берегу присела на мягкой траве. Шлем положила рядом. Ветер тут же принялся трепать волосы. Но это ощущалась как ласка. Не стала спорить с природой и прятать длинные пряди. Пусть. А я просто наслажусь моментом.
Солнце клонилось к закату, украшая рябящую воду причудливым узором. Даже не верилось, что я здесь. Приехала сама, на своем мотоцикле. Для меня это повод для гордости.
Вспомнила брата. Его улыбку, смех и желание всегда быть счастливым. Его фотография в черной рамке до сих пор стоит в родительском доме. Они не забывают, помнят. А я попыталась вычеркнуть его из своей жизни, спрятать в самый дальний уголок сознания. Специально избегала всего, что напоминала о погибшем брате.
Мысленно перебирала сохранившиеся в памяти моменты из детства и юности, когда Дима был еще жив. Он бы не одобрил мой образ жизни. Теперь я вспомнила, что когда-то была такой же как он: живой и страстной. Не боялась мечтать, не страшилась действовать. А после его ухода, потухла. Сама себя загнала в никому не нужные рамки.
И только Кирилл смог приоткрыть эту наглухо запертую дверь. Дело вовсе не в мотоциклах. Дело в том, что я просто боялась жить. Боялась впустить эмоции и поддаться им. Поэтому Кирилл и ушел.
Любит меня, но не сможет сломать себя, чтобы угодить мне. Вместе со мной он бы просто загнулся в той раковине, куда я загнала себя и пыталась затащить его. И в итоге мы оба были бы несчастны и со временем возненавидели бы друг друга.
Лучше так, как есть. А если нам суждено быть вместе, то судьба обязательно сведет нас снова.
Я не хотела бы, чтобы с Кириллом повторилась та же история, что и с бывшим мужем. Саша не плохой сам по себе. Просто он всегда чувствовал, что я не принадлежу ему, что мое сердце наглухо закрыто. Хотя я даже сама этого не осознавала. Саша достучаться до меня не смог. Поэтому и озлобился, сорвался.
На подсознательном уровне он хотел растормошить меня, вывести на эмоции. Ему почти удалось. Только сам он при этом опустился ниже некуда. Я его не оправдываю. Его поступки по отношению ко мне омерзительны. Но это закономерный итог. Я сама относилась к нему ничуть не лучше.
Хоть и любила его когда-то, как мне казалось, искренне и от всего сердца, но это не так. Я полжизни носила маску, с которой настолько сроднилась, что снять ее стало почти невозможно.
Чтобы вспомнить кто я такая, пришлось буквально сдирать с себя кожу. И оголенными нервами окунуться в жгучий коктейль воспоминаний и новых открытий.