Вот только надолго ли?
Если Даррек нашел меня в парке за академией, даже пробраться в общагу ему не составит труда. А, значит, я больше не могу чувствовать себя в безопасности.
От осознания этого в глазах снова начинает щипать.
— Мия, что с тобой? — Лина присаживается на краешек кровати рядом со мной и проводит своей миниатюрной ладошкой по моим волосам, — Ты вся заплаканная и в грязи. Что случилось?
Я подтягиваю к себе подушку и прячу в нее лицо.
— Ничего, все в порядке, — я стараюсь, чтобы мой голос звучал как можно более уверенно.
— Я же вижу, что ничего не в порядке, — приговаривает Лина, продолжая поглаживать меня по волосам, — Всю неделю ты была такая веселая и беззаботная. А сейчас выглядишь так, будто побывала на похоронах. Причем, на своих же.
— А знаешь, — я даже горько усмехаюсь, — Ты почти права…
И в этот момент меня прорывает. Я выкладываю Лине все, что пережила за последнюю неделю. Рассказываю ей все без утайки — про свадьбу, измены Даррека, помощь Леоноры, договор с Вирралом и, конечно, встречу с Дарреком несколько минут назад. И все это время Лина сидит рядом, молча слушает и ласково гладит меня по голове.
Только сейчас я понимаю насколько сильно мне это нужно. Мне физически необходимо ощущать чью-то ласку, чувствовать чью-то искренность, понимать что я кому-то небезразлична. А не страдать от боли и унижения после измен своего мужа.
От осознания всего этого становится только хуже.
— Знаешь, — вдруг подает голос Лина, — В другое время я был ни за что не поверила в такой рассказ. Особенно, ту часть, где тебе стерли метку истинной.
— Почему? Ты тоже думала, что это невозможно?
— Нет, скорее потому что это попахивает древней магией. Но магией не драконьей.
— Это как? — я даже отрываюсь от подушки и буравлю сосредоточенное лицо Лины, — Хочешь сказать, что Леонора владеет какой-то особенной магией?
— Не исключено. По описанию того, что ты видела во время обряда, это больше похоже на магию сдерживания или подчинения. Хотя, я могу и ошибаться. Если хочешь, я уточню этот вопрос на кафедре или пороюсь в библиотеке.
— Мне было бы интересно, — киваю я, — Но пожалуйста, не говори ничего про меня. Хватит и того, что Виррал уже наверняка все знает.
— Не боися, не скажу, — Лина улыбается настолько широко, что ее глазки становятся похожи на маленькие щелочки, — А теперь, иди в душ, пока я сделаю нам чаю.
Я с искренней благодарностью обнимаю Лину, беру из комода пару полотенец и выхожу из комнаты.
В этот момент я снова радуюсь, что попросила у Виррала такую роскошную комнату. Тогда как большинство остальных этажей представляют собой кучу узеньких комнатушек с туалетом и ванной в конце коридора, на нашем этаже, у каждой комнаты своя ванная (правда, все так же с одной кухней на этаж).
Зайдя в ванну и закрыв дверь, я с наслаждением скидываю с себя грязное разорванное платье. Очень жаль, оно мне действительно нравилось.
Забравшись в душ, я некоторое время просто стою с закрытыми глазами. Теплые упругие струи с брызгами бьют по коже, стекают по телу, а я вспоминаю нашу встречу с Дарреком.
Не ту, что была недавно в парке, а самую первую встречу. Еще до обретения метки.
Лил дождь, погода стояла просто мерзкая и ухудшалась с каждой минутой. Мне было всего семнадцать, я отправилась гулять с подругами в центр столицы, но погода нарушила наши планы. Подруги начали потихоньку расползаться, и в какой-то момент я осталась совсем одна.
Мне редко удавалось выбраться в центр, поэтому я очень ждала этого дня. И даже когда все разошлись, я все равно некоторое время ходила одна, надеясь, что вот-вот дождь закончится и я смогу насладиться красотой города.
Но дождь продолжал хлестать, будто намереваясь смыть всех людей с лица земли. Вдобавок, тяжелые свинцовые тучи заволокли небо, погрузив город в мрачные сумерки.
Стало понятно, что лучше всего будет отправиться домой.
Я подошла к краю тротуара, чтобы поймать какую-нибудь карету, но столкнулась с шедшим навстречу мужчиной. Он тяжело врезался в меня и, злобно зыркнув из-под зонта, бросил:
— Смотри куда прёшь, курица тупая! Удар был настолько сильный, что я отлетела и выронила зонт. Моя нога соскользнула с тротуара, больно вывернулась в лодыжке, и я почувствовала как падаю.
Падаю прямо на дорогу! Навстречу ехавшей карете!
По ушам резануло испуганное конское ржание и пронзительный крик кучера. Но я не могла ничего сделать.
Мое сердце колотилось с такой частотой, что казалось, словно вот-вот пробьет грудную клетку. Но при этом, внутри все будто покрылось льдом. Я не чувствовала ни рук, ни ног. Я не чувствовала капель дождя, которые падали на меня. Я не могла кричать. И даже мысли, казалось, застыли.