Одинаковые дни, одинаковые вечера в съемной квартире, на наведение хотя бы минимального уюта в которой из-за работы не оставалось времени. И это жизнь?
Бессонными ночами, глядя в расчерченный ломаными тенями потолок, опять стала думать о Максиме, о жизни с ним. Искала, где ошиблась, в какой момент у нас все сломалось, что я сделала неправильно или просто не сделала. Так уж меня воспитал отец: никогда не пытаться найти в произошедшем чужую вину, а выкатывать претензии прежде всего к себе, видеть причины неладного в своих поступках.
В итоге с этими самокопаниями я однажды достукалась до того, что, сама не заметив как, уже не ночью, а среди бела дня, по дороге с одной деловой встречи на другую, зарулила к нашему с Максом дому. Бывшему «нашему». Автоматически заглушила мотор, толком не понимая, что вообще тут делаю… и вдруг увидела, как к подъезду, где из-за дневного времени, когда большинство жильцов разъехалось по делам, было полно свободных мест, пролетела машина моего бывшего мужа, а после и он сам выгрузился из нее… И не один. Я уже приготовилась увидеть ту девицу, на которую он сменял меня, собралась смотреть, как вырос ее живот… И с некоторым изумлением увидела кого-то совсем другого, какую-то совершенно мне незнакомую бабу, которую Макс, тем не менее, любовно обхаживал, вокруг которой хлопотал и которую повел в сторону подъезда, что-то нашептывая в ушко и фривольно обнимая за талию так, что рука его нет-нет да съезжала ей на задницу.
Я еще успела подумать что-то вроде растерянного «интересное кино…», как из кустов на парочку выскочила личность мне уже известная: беременная. Живот у нее действительно был уже совсем большим, но куда сильнее впечатлило меня даже не это, а шоу, которое она устроила моему бывшему муженьку и его, судя по всему, новой пассии. Вот я бы в такой ситуации просто развернулась и ушла, даже если бы у меня в руках была не дамская сумочка, а тот самый топор судьбы, который все в моей жизни и перерубил напополам. А эта ничего — и с сумочкой управилась! Как она с ее помощью гнала соперницу, как после накидала по плечам, по спине и даже по голове Максу, как направила его на пусть истинный — то есть в дом! Хозяйственная оказалась: все в дом, все в дом… Даже такое говно. Зато у ребенка будет отец…
Тьфу!
Неожиданно пробило на смех: как видно, не получилось у Максиньки стать альфа-самцом даже рядом с такой самкой, как моя «сменщица». Но кто я такая, чтобы его жалеть? Бывшая жена? Да слава те господи, что бывшая! И где были мои глаза все те годы, что я с ним жила⁈ Почему именно этот мужчина казался мне лучшим, просто-таки мечтой? Почему я только сейчас поняла причины, по которым мне вечно приходилось до изнеможения искать парковку и бросать машину хрен знает где, а Максов седан сплошь и рядом стоял именно так: на самом козырном месте?
— Мне просто везет, — с улыбкой отвечал на мое изумление этот мерзавец.
И я, дура такая, лопала эту ложь столовой ложкой и не давилась. Пахала как вол, в то время, как он только и знал что развлекался: на работе не ломался, вкусно жрал, красиво одевался, крутил романы у меня за спиной… Жил жизнью какой-нибудь длинноногой девицы-содержанки при «папике»…
Я потянула вниз солнцезащитный козырек и уставилась на себя в спрятанное там маленькое зеркальце. «Папик», блин! С косичками и грустной осунувшейся мордочкой. Как там? Во всем искать плюсы? Ну вот: похудела зато. Сморгнув тоску из глаз, я улыбнулась сама себе по все тридцать два и даже кивнула решительно: да! Главное, что теперь эта вся эта погань позади. И хорошо, что так. Всего-то и осталось придумать, как более не оглядываться в прошлое, не вспоминать всю боль, все горе, которое пришлось пережить из-за этого мудака, который еще совсем недавно был моим любимым мужем, которому я могла бы родить нашего общего прекрасного малыша…
Время шло. Обычное лето закончилось, а бабьего в этом году что-то не выдали. Или оно просто оказалось смыто дождями, растрепано и унесено ветрами. Практически как моя прошлая жизнь… Да и за окном было мрачно и как-то безрадостно-давяще — в точности как у меня на душе. Неудивительно, что все чаще хотелось рычать лютым зверем, а то так и вовсе кидаться на людей. Собственно, иногда я и кидалась: довела до слез Юленьку (потом пришлось извиняться и даже выписать ей премию), чуть не подралась с каким-то типом на парковке и посралась вусмерть с соседями по лестничной площадке, которые вечно начинали что-то сверлить строго в семь часов утра, но при этом в ответ на любой мой чих после одиннадцати вечером колотили в стену. Ух как я душу-то с ними отвела! Только клочки по закоулочкам полетели.