— Конечно, — кивнула я и расплылась в уже не сдерживаемой улыбке. — Более того, на ней я совершенно точно хотела бы присутствовать лично от начала до конца. Перехватить у вас контракт, если речь о нем, я все равно не смогу — не та у меня весовая категория, так что ни о каком покушении на вашу прибыль и ваши деньги тут точно речи нет… Ну и, если это важно, я готова подписать договор о неразглашении хоть сейчас!
Стас задумчиво кивнул и потянулся к поясу брюк. Пальцы его двигались неторопливо, но как-то так, что вдруг выяснилось: я от них просто глаз отвести не могу. Сижу будто мышь под гипнотическим взглядом змеи. И вскоре одноглазая змея-злодейка таки действительно показалась — пока прикрытая тонкой тканью белоснежных боксеров, но, несмотря на это, фактурная и выпуклая. Прекрасно читались и контуры яичек, и линия расслабленного ствола, и даже утолщение головки… Того самого ствола и той самой головки, которые побывали у меня внутри, двигались там, доставляя яркое, никак не желавшее забываться удовольствие… А до этого еще и во рту, знакомя с тем, насколько нежна покрывавшая их кожа…
— Значит, ваше желание, Елена Георгиевна, состоит в том, чтобы я надел на себя нечто, купленное вами, и проходил в этом весь день до вечера. Вы же, в свою очередь, оставляете за собой право периодически появляться рядом, чтобы проверить, соблюдаю ли я условия достигнутых договоренностей. Так?
— Так, — продолжая пялиться на раздевающегося Стаса, несколько заторможенно подтвердила я и даже сглотнула.
— Вы отдаете себе отчет, что если ваше «нечто» будет выглядеть эпатажно или вызывающе, то это скажется на моих деловых переговорах, а значит, затронет финансовую и имиджевую сферу, которых мы договорились не касаться?
Я пожала плечами и, демонстрируя на самом деле отсутствующее возмущение, буркнула:
— Ну естественно, Станислав Дмитриевич! За кого вы меня принимаете?
На самом деле ни о чем таком я, балда, абсолютно не подумала, но раз все вышло в строгом соответствии, то не признаваться же теперь! Стас провел руками по бокам и вновь замер, запустив пальцы под резинку, а после стянул боксеры к щиколоткам и переступил через них, чтобы затем решительно выпрямиться, открывая свою наготу:
— Заметьте, я не пытаюсь отказаться и даже не прошу заранее предъявить то, что вы приготовили для меня. Я лишь уточняю сопутствующие детали. Значит, вы гарантируете, что деловая составляющая моего сегодняшнего дня затронута не будет?
— Будет зависеть от того, как вы… — промямлила я, не зная, куда девать глаза.
— Я умею терпеть боль!
Что? Он, что же, думает, что я?.. На этот раз возмущение не пришлось изображать, оно было искренним.
— Да что вы в самом деле! За кого вы меня принимаете? Я не садистка какая-нибудь, чтобы…
— В таком случае, скрепим договоренность? — Стас улыбнулся и шагнул ближе, протягивая мне руку.
Было стойкое ощущение, что из-за всей этой болтовни и наглости этого абсолютно голого, но по-прежнему предельно уверенного в себе мужчины было упущено что-то важное. Но что именно, быстро понять не удалось. Так что я просто встала (чтобы долбаный член долбаного Стаса не болтался прямо у меня перед носом!) и пожала протянутую ладонь.
Глава 22
Она была сухой, крепкой, вдруг сжалась неожиданно сильно, а после Стас взял да и дернул меня на себя. Удалось, по крайней мере, притормозить и не впечататься в его голую грудь, но глаза, оказавшиеся совсем близко, были не менее смущающими. Хотя бы потому, что по-прежнему, несмотря ни на что, смеялись. А еще в глубине их я вновь увидела то, что более всего выбило меня из колеи в тот, первый раз, когда я проиграла себя Стасу в покер: жадное желание достигшего своего, но пока не получившего свой приз победителя. Но ведь в этот раз выигрыш мой? Ведь так?
«Ничего! — подумала я, успокаивая себя и собственные нервишки. — Ничего! Вот увидит то, в чем походить придется, тогда поглядим!»
— Прошу, — выдергивая из ставшего чем-то вроде капкана рукопожатия ладонь и указывая на стопку покупок из секс-шопа, почти пропела я и улыбнулась от уха до уха.
Вещи лежали пирамидкой — от самой большой внизу до самой мелкой наверху. Естественно, Стас прежде взял ближайшую, раскрыл коробку и вытряхнул из нее себе на ладонь тончайшие кружевные стринги… Черные, изящные и, сука, мужские — именно эту деталь, то, как будет помещаться в такой вот красоте немалое мужское достоинство, и пришлось особо обсуждать с продавцом.
Стас рассмотрел вещицу, пошурудил пальцем внутри кружевного гульфика и, иронично кривя губы, глянул на меня. Я, наслаждаясь моментом, кивнула утвердительно и пояснила: